Николя Матье - И дети их после них

Симон и Родриг катались, раздевшись по пояс, а девицы с Роменом сидели наверху рампы и бездельничали, болтая ногами в воздухе. Конструкция сотрясалась от ударов скейтов, отдававшихся у них в груди. Ромен без зазрения совести клеил Стеф. Его посягательства раздражали ее, тем более что они только подтверждали равнодушие Симона, иначе его братишка не позволил бы себе ничего такого. От всего этого она чувствовала себя страшной, потной, ей все остохренело. Еще и с этой бельгийской овцой надо марку держать. Ромен попытался положить руку ей на спину. Она послала его подальше открытым текстом.

– За кого ты себя принимаешь? – обиделся тот.

Все слышали, как она его отшила, видели, как у него вытянулась физиономия, было ясно, что на этом дело не кончится. Тут вмешалась Клем.

– А ну, кончай, – сказала она. – Слышь, типа, я сказала.

В пятом классе они с Роменом гуляли вместе, и после того печального опыта она сохранила на него некоторое влияние. Главное, не перестараться, к тому же действовать быстро и четко, тогда его можно без особых проблем поставить на место. На этот раз она, кажется, перегнула палку, так резко напав на него. Он встал, перешел на другой конец рампы и, расставив ноги, начал писать в пространство.

– Ты, мудак, что ты делаешь?

– Слушай, толстяк, кончай!

Он неторопливо, с достоинством стряхнул последние капли, потом застегнул ширинку.

– Кто бы говорил.

– Мразь, – сказала Клем. – Нельзя же так!

– Да? А трахаться со всякой рванью можно?

В яблочко. Клем позеленела. Откуда он знает? А остальные? Что, они тоже в курсе? Никто не повел и бровью, значит, ее история с кузеном известна всем. Вот блин. Надо кончать с этим и как можно скорее. Но не раньше, чем она получит то, что ей надо.

Чтобы разрядить обстановку, Анн предложила свернуть косяк. Похоже, от чистого сердца, но Стеф отказалась, Клем тоже – главным образом из солидарности. Плюс ко всему уже было поздновато. Стеф всегда старалась возвращаться домой в нормальном виде. В ее матери явно умер таможенник, а вместо сердца у нее стоял хронометр. Если Стеф не явится до семи вечера, да еще придет с красными глазами, очередная лекция про уважение к родителям и про будущее обеспечена. Пятиминутное опоздание считалось зловещим предзнаменованием, из которого следовали далеко идущие выводы: неминуемое дальнейшее скатывание по наклонной плоскости, нежелательные беременности, мужья-алкоголики, никакой карьеры, короче – полная жопа. Хотя сама мамаша не так уж и блистала у себя на юридическом. Ей удалось наверстать упущенное, выйдя замуж за дилера «Мерседеса», имевшего исключительное право на продажу тачек в долине и владевшего множеством филиалов вплоть до Люксембурга. Незаконченность высшего образования родители Стефани компенсировали рассказами о том, как они «своими руками», «своим трудом», «не жалея сил» и т. д. Рассказы эти были не так уж далеки от истины, хотя и значительно приукрашивали историческую правду. Чтобы построить свою маленькую автомобильную империю, отец Стеф имел, к счастью, в запасе фамильное наследство, которое пришлось очень кстати, после того как он трижды провалился на экзаменах за первый курс медицинского факультета.

– Ну вот!

Симон приземлился совсем рядом. Он стоял, положив руку на вертикально поставленный скейт, штаны у него были немного приспущены, живот лоснился от пота. Стеф подняла глаза. Щеки у него горели, волосы взмокли.

– Идем?

Он обращался к бельгийке. Она ответила «Давай» со своим грубым акцентом, потом встала, высокая и флегматичная, неторопливо отряхнула пыль с задницы. Под футболкой у нее свободно болталась грудь. Видны были большие, набухшие соски. Внутри у Стеф все кипело.

– И куда это вы идете? – насмешливо спросил Родриг.

Анн уже повернулась к нему спиной. Симон, вытиравший футболкой подмышки, тоже ничего не ответил. Он первым слез с рампы, потом помог спуститься девушке.

– Хорошо повеселиться, – сказал Родриг.

Стеф опустила глаза, в носу у нее защипало. Состояние усугублялось, это было мучительно. Ну что такое? Каждый раз одно и то же! Еще и Клем уставилась. Она справилась с собой, сосредоточившись на браслете, который крутила на запястье. Как только все прошло, она тоже встала.

– И ты валишь?

– Подожди, я отвезу тебя, – предложила Клеманс.

– Не надо, все нормально, – отозвалась Стеф.

– Да нет же, подожди, отвезу.

– Говорю, не надо.

– Ты что, пойдешь, как дура, пешком?