Анатолий Чмыхало - Седьмая беда атамана

— Слушай, — порывисто проговорила Татьяна. — Ты перед людьми исполни свой долг.

— Легко распоряжаться чужою судьбой, — сказал он и с силой толкнул дверь.

— Как знаешь! — теперь уже совсем отчужденно вдогонку бросила она.

Татьяне не спалось. Она слышала, как ушел Заруднев со своими бойцами, как затем Соловьев и Чихачев меж собою ругали чоновцев и вспоминали какого-то чекиста, отправленного в Чебаки.

— Мы им пустим кровь, ежли снова уйдем в тайгу! — заносчиво кричал Чихачев, не боясь, что его могут услышать посторонние. — А чекист уже зажился на этом свете. Дай только приказ, Иван Николаевич. Мы его в лучшем виде…

— Пусть сперва уедет Заруднев. Я им не бугай, что не понимаючи идет под обух! Так, что ли?

— Правильно, Иван Николаевич!

Затем несколько раз хлопнула наружная дверь. Атаман и помощник посовещались еще о чем-то и отправились в старую избу, где им была приготовлена постель. А Татьяна никак не могла сомкнуть глаза. Она думала о том, что должна уехать пораньше, может быть, лучше затемно, чтобы никого не видеть и ни с кем из родных не прощаться. Если ее и спросят, куда она в такую рань, Татьяна ответит, что за травами подальше в тайгу. Главное — взять с собою лишь необходимые вещи.

Вдруг ей пришла мысль попроведать Гнедка. Ехать придется немало, так нужно задать ему овса. Татьяна поднялась, наскоро оделась и, бесшумно ступая, вышла во двор. Она увидела над собою холодное небо в огромных зеленых звездах, которые ярко искрились, как бы подмигивая ей. Мол, ничего, не пропадешь, Таня! Ты опять станешь работать в школе, и чужой край со временем сделается тебе родным, а прошлое ты вспомнишь как тягучий, кошмарный сон.

Гнедко почуял ее, приветно всхрапнул. Она вошла в стойло и потрепала его по шее. Верный Гнедко ткнулся ей губами в плечо.

Татьяна на ощупь нашла в углу пригона мешок с овсом, зачерпнула плицу до краев и высыпала коню в кормушку. Он захрупал звучно и растревожил соловьевского Воронка, стоявшего в этом же пригоне. Татьяна решила покормить и этого коня, но едва снова взяла плицу, как услышала металлический щелчок. Кто-то входил в калитку быстрыми шагами.

Татьяна метнулась к воротам пригона и сквозь щель стала наблюдать за двумя фигурами, вошедшими во двор. Когда люди приблизились, в одном из них она узнала Миргена, другой был ей незнаком — насколько Татьяна могла разглядеть его, это был старик, походка у него шаркающая, но легкая, а голос скрипел, словно немазаное колесо. Они возбужденно говорили по-хакасски, она ничего не поняла из их короткой беседы.

Затем Мирген уверенно направился к избе, перешагнув штакетную оградку палисадника, постучал в окно. По тому, как скоро появился на крыльце Соловьев, можно было подумать, что он не слишком доверял Зарудневу или что ждал прихода старого человека. Разговор у них пошел о каком-то обещании, данном Соловьевым. Между этим обещанием и тем, что происходило сейчас в Озерной, была нерасторжимая связь.

— Скажи Кабыру, пусть ждет. Буду завтрашним вечером. Провожу Заруднева и приеду. Так и передай, — сказал Соловьев.

Согбенная фигура старика скользнула за угол дома. Вслед ей подался Мирген, исчез с крыльца Соловьев.

И вдруг Татьяна поняла: Иван действительно готов уйти в тайгу, чтобы сколотить новую банду. Значит, опять прольется кровь.

Первым желанием Татьяны было вызвать Соловьева и сейчас же сказать ему, что ей известно все, что она сообщит об услышанном куда следует. Но Иван не послушает ее.

Некоторое время Татьяна простояла в пригоне, не зная, что делать. Затем она через огород вышла в переулок и, прижимаясь к заборам, чтоб соловьевские караульные не приметили ее, стала пробираться в верхний край станицы. Она думала, что есть человек, которому может довериться. К тому же Татьяна попрощается с ним, пусть он узнает наконец, чего стоили ей эти последние четыре года.

Когда он выскочил на ее тревожный стук и заспанным голосом спросил, что случилось, она неожиданно для себя ослабела и прижалась к нему, чтобы не упасть. Он осторожно поддержал ее и снова спросил о том же.

Татьяна посмотрела на него, чуть освещенного догорающим звездным светом, и проговорила неторопливо и внушительно, как она говорила ученикам, чтобы они твердо запомнили ее слова:

— Чего вы ждете? Он не пожалеет вас!

— Кто?

— Соловьев.

— Успокойся. Что случилось?

Она рассказала ему о подслушанном разговоре и о встрече атамана с какими-то людьми. А чекиста в Чебаках нужно выручать немедленно — ведь они же его убьют!