Ева Север - Трасса Ноль

– Мне кажется, парень, для тебя она – Николь. Николь Мишуровская. А тебя я не угощал.

Его голос звучал тягуче и насмешливо. Что ж, он давно напрашивался.

Сид резко обернулся к пожилому армянину, его рука сама собой замахнулась для удара. Секунда паузы показалась вечностью: мужчины мерили друг друга бешеными взглядами.

– Ну? Только попробуй, – тихонько усмехнулся Азат.

Сид ощерился.

Ника стремительно вклинилась между ними. Она широко улыбалась, по щекам разлился лихорадочный румянец, и только на дне глаз притаился страх.

– Брейк! Азат, остынь! Сид, – Ника с нажимом выговорила его имя, – нам и правда лучше не пить сегодня. Впереди тяжелая ночь.

Азат рассыпался в дробном надтреснутом смехе.

– И правда! Работа-то у тебя, парень, ответственная – а ну как перепутаешь чего? Стул вынести мне на репризу, опять же…

Сид почувствовал, как каменеют челюсти. Он скрипнул зубами.

«А чего ты ждал, униформист?»

Но момент был уже упущен. Ника радостно подхватила смех, игриво стукнула Сида кулачком в грудь.

Он смотрел на нее во все глаза и не мог поверить в реальность происходящего. Неужели это она – его хрупкая огненноволосая подружка, та, что каждый день вверяет ему свою жизнь?

«Зачем ты так со мной? За что? Ведь мы одна команда…»

Ника отвела взгляд. Показалось, или там мелькнуло нечто похожее на чувство вины?

Сид нащупал в кармане пачку сигарет. Уже наполовину пустая – а ведь день только начался!

Он молча развернулся и тяжело пошел прочь. Прочь, на морозный воздух задворок цирка, крепко пахнущих бензином, сладким попкорном и конюшней. Там ему самое место. Жалкие минуты, пока тлеет сигарета, – передышка, чтобы остыть и взять себя в руки.

В конце концов, Николь Мишуровская права: сейчас главное – дожить до утра без потерь.

За спиной послышался глумливый клоунский голос:

– Я же говорил: замучаешься дрессировать…

Сид не стал оборачиваться и не замедлил шаг.

Три минуты до выхода – они стоят в тесном проходе между стеной форганга и решетчатым поездом-коридором с тиграми. Огромные кошки чувствуют волнение людей, бесшумно мечутся по клеткам взад-вперед, хлещут хвостами по тощим полосатым бокам.

Всего в паре метров – барьер с высокой металлической сеткой и ярко освещенный манеж. Три минуты – и исчезнут все разногласия, невидимая нить протянется между огненной гимнасткой и ее партнером, затянутым в черное. Важным станет только одно: отработать номер без сучка без задоринки, держать зал в напряжении, заставить их повскакивать с кресел, рукоплескать до изнеможения, забыть обо всем – даже о тиграх, готовых выскользнуть на манеж.

Сид пытался поймать взгляд Ники, установить между ними нерушимую связь, что позволяет понимать друг друга без слов. Эта самая связь да блеск манежа давно стали для него главным наркотиком, только ради них и стоило просыпаться каждый день.

Но сегодня все было по-другому. Ника стояла к нему спиной, погруженная в себя. Казалось, она не ведет счет времени и ничего не замечает. Ее взволнованный взгляд так и бегал по зрительским рядам.

Сид почувствовал, как душу заполняет черная обида. Кого она ищет там, среди безразлично-пустых мещанских лиц? Кто оказался для нее важнее самого святого – манежа, полета под куполом и тонкой лонжи, тянущейся к рукам Сида?

Минута до выхода. Решение пришло само собой, он не колебался ни секунды.

Сид порывисто привлек к себе Нику и жарко прошептал на ухо:

– Как тебе это удается?!

Заторможенно, словно во сне, она обернулась к нему, непонимающе уставилась на губы, растянутые в безжалостной ухмылке:

– Ты о чем?

Сид коротко рассмеялся. Наконец-то его голос звучал как надо: жестко и отчужденно.

– Ты уже один раз сломала спину – из-за меня. Как тебе это удается – снова мне доверять?

Ника побледнела, с лица слетела самоуверенная маска. Ее защита оказалась сломлена в одно мгновение. Сид продолжал, будто не замечая ее потерянного взгляда.

– День за днем вкладываешь лонжу мне в руки. Сама же знаешь: ты обречена. Один раз я уже сделал это. Когда-нибудь ты ошибешься, что-то сорвется, и ты снова поломаешься. Только теперь уже навсегда. Так как тебе это удается – бороться со страхом каждый день?

Как же это легко, особенно когда знаешь, куда бить. Ника глядела беспомощным потерянным ребенком, ее губы мелко дрожали.

Из колонок прогремел механический, искрящийся бессмысленным торжеством голос распорядителя: