Ева Север - Трасса Ноль

Она брезгливо кивнула на забитый до отказа рюкзак Сида: пестрые тряпки были запиханы туда единым неопрятным комом.

– А впрочем… – Ника надела фрак и бережно оправила фалды. – Что я с тобой разоряюсь? Все бесполезно…

Она была полностью готова к выходу и стояла посреди гримерки, как нарядная подарочная статуэтка.

Сид тоже успел переодеться и теперь впопыхах шнуровал кеды. Зачем он все это терпит? Зачем позволяет собой помыкать? Взгляд сам собой упал на Никины словно отлитые из бронзы бедра, грудь, туго обтянутую алым сукном.

Нет, не то. Во всяком случае, это не главное.

Магия манежа – вот что держит его в узде. Кто еще откроет ему потаенную дверцу в этот колдовской мир?

Сид дернул затянувшийся на шнурках узел и смиренно вздохнул:

– Прости, бэби. Это в последний раз, обещаю.

Сработало. Ника торжествующе хмыкнула и направилась к выходу из гримерки. В дверях она остановилась и обронила делано небрежным тоном:

– Да, чуть не забыла… Работай сегодня хорошо – так хорошо, как можешь. В зале кое-кто важный сидит.

Это было что-то новенькое. Сид насторожился.

– Агент, по работе? По поводу тех гастролей в Дубае, да?

– Нет, это личное.

Казалось, Ника только и ждала его вопроса. Она горделиво расправила плечи, ее глаза заблестели, как у сытой кошки.

Удар попал в цель. Сид рывком выпрямился:

– Что – личное?

Кровь бросилась ему в лицо, кулаки сжались так, что ногти впились в ладони. Сид сам не ожидал от себя такой реакции.

Ника мазнула по нему снисходительным взглядом, неопределенно пожала плечами и попыталась выскользнуть из гримерки.

Да ведь она его дразнит! Развлекается, зараза. Сид рванулся вперед, цепко схватил партнершу за плечо и слегка встряхнул:

– Я спросил: кто будет сегодня в зале?

Ника медленно обернулась. На ее лице застыла отчужденная маска холодного гнева, горящие бешенством глаза так и впились в руку, белеющую на алом сукне.

Сид не проронил ни слова и только крепче сжал пальцы.

Ника перевела взгляд на его лицо, теперь они смотрели друг другу в глаза. Сида так и обдало горячей волной. Он выговорил глухо и хрипло:

– У тебя кто-то есть? Считаешь, я не имею права знать?

Губы Ники издевательски дрогнули, она вздернула подбородок.

– Моя личная жизнь тебя не касается. Знай свое место, Сид.

Ее голос звучал уверенно и до оскорбительного спокойно. Сейчас Ника выглядела как королева, не меньше.

«Знай свое место» – вот и все, ни прибавить ни убавить. Такого Сид не ожидал.

Сколько всего он мог бы возразить! Разве они с Никой чужие люди? И что с того, что она – звезда манежа, а он – униформа, второй сорт? Разве это дает право обращаться с ним как с прислугой? Разве их связывает только работа?

Так много вопросов, а ведь все ответы у Сида уже есть. Он убрал руку и тихо сделал шаг назад.

В какой-то момент ему показалось: Ника дрогнула. Сейчас она виновато улыбнется, протянет ему руку: «Извини, приятель, – это все нервы перед представлением».

Но она лишь слегка дернула плечом и скрылась за дверью.

Сид остался один в прокуренной духоте гримерки. Колченогая мебель, убогие стены – сколько скандалов они повидали, скольких ассистентов здесь так же ставили на место.

Все так просто и буднично – пока это не коснется лично тебя. Никто не хочет быть низшей кастой, своя гордость есть у каждого.

Сид закурил и тяжело опустился на стул. Как же он устал!

На форганге было не протолкнуться, кругом царила неразбериха. Хмельное веселье закулисья, развязный хохот и грубоватые шутки, пьянки набегу – незатейливый быт цирковых. У профессиональных артистов не бывает праздников. И все же каждый пытается урвать хоть кусочек простой обывательской радости – а как же иначе?

Сид отыскал глазами Нику. Она стояла совсем близко к Азату, их плечи соприкасались. Старый клоун склонился к гимнастке, что-то шептал ей на ухо. Ника расхохоталась напоказ, слишком громко. Сид не сомневался: весь этот спектакль затеян специально для него. Азат потянул из-под полы пиджака плоскую флягу и передал ее Нике.

Сид подошел к ним танцующей походкой и по-хозяйски положил руку на талию Нике (такая твердая и напряженная, совсем закаменевшая!):

– Привет, бэби. Развлекаетесь тут без меня?

Ника недоуменно оглянулась и молниеносно стряхнула его руку. Она не проронила ни звука – только брови гневно сошлись к переносице.

Сид беззаботно, как ни в чем не бывало, улыбнулся.

Молчание нарушил Азат: