Альфред Ван Вогт - Вечный дом. Мир ноль-А. Пешки ноль-А

Первое, что он услышал, когда пришел в себя, был голос человека откуда-то из темноты:

— Я читал о таких ранах, доктор, но вижу ее впервые.

Тогда он понял, что пуля, которую в него выпустили, — а это он помнил очень хорошо — должно быть, только ранила его, и он все еще был жив. Все еще жив!.. Радость его растворилась, как джем в теплой воде, и он опять провалился в глубокий сон. Когда он снова пришел в сознание, он услышал, как какая-то женщина громко говорила:

— Таннахилл… Артур Таннахилл из Альмиранта, штат Калифорния…

— Вы уверены?

— Я секретарь его дяди. Я бы везде узнала его.

И он впервые подумал о том, что у него есть имя и место, где он родился.

Он еще больше пришел в себя. Вдруг началось какое-то движение.

— Ну, ладно, — прошептал кто-то, — вынесите его через окно.

…Темнота и ощущение, что его куда-то выносят и опускают, качнув немного. Мужчина засмеялся, а женщина сказала:

— Если космический корабль не приземлится вовремя, я…

Потом он понял, что его подняли и быстро понесли, а откуда-то неподалеку доносился мощный пульсирующий звук. Это ощущение вдруг уплыло в темноту. Мужской голос произнес:

— Конечно, народа на похоронах будет много. Очень важно, чтобы во время службы он выглядел бы как мертвый…

Его переполнило чувство негодования при мысли, что он был заложником собственного забытия. Но все его члены намертво сковало словно параличом, когда где-то совсем рядом он услышал торжественные и печальные звуки похоронной музыки. Зажатый, словно в тисках, пережил он страшный момент, когда прибивали крышку.

Комья земли гулко ударялись о деревянный ящик, который был его собственным гробом. Темнота, словно промокашка, опустилась на его сознание, но, видимо, что-то внутри продолжало отчаянно бороться. Потому что вдруг он ясно осознал, как долго он спал.

Он все еще лежал в гробу, но чувствовал на лице прохладное дуновение свежего воздуха. В полной темноте Таннахилл поднял руку и наткнулся на мягкий атлас, но через минуту его ноздри опять почувствовали дуновение. И когда его было охватил более осознанный ужас, он услышал какое-то движение. Кто-то копал.

Кто-то разрывал его могилу.

Мужской голос произнес:

— Все в порядке, поднимайте коробку и быстро вынимайте гроб. Корабль ждет.

Это было уже слишком для человеческого сознания. Когда он снова пришел в себя, он лежал на больничной кровати.

До Рождества оставалось три дня, и Стивенс надолго задержался у себя в офисе, чтобы закончить работу и ни о чем уже не думать в праздник.

Позже он пришел к убеждению, что его присутствие в офисе было одним из самых важных совпадений в его жизни.

Где-то около полуночи он отложил было свои юридические справочники в сторону, когда вдруг зазвонил телефон. Он поднял трубку и автоматически произнес:

— Эллисон Стивенс.

— Западное объединение, — ответила девушка на другом конце провода. — Для вас, сэр, ночная телеграмма от Уолтера Пили, Лос-Анджелес.

Пили был главным поверенным по имущественным делам семьи Таннахилл. Именно он назначил Стивенса местным поверенным. Стивенс подумал про себя: «Ну, что еще?» Но вслух сказал:

— Прочтите ее, пожалуйста.

Девушка медленно зачитала телеграмму: «Артур Таннахилл должен прибыть или уже прибыл в Альмирант вчера вечером или сегодня вечером. Будьте готовы к звонку, но сами не навязывайтесь ему. Возможно разумнее подождать и представиться ему после Рождества. Мистер Таннахилл только что вышел из больницы после продолжительного лечения, которое было необходимо после произошедшего с ним несчастного случая, в результате которого он был ранен; свои планы держит в строжайшем секрете. Хочет провести некоторое время в Альмиранте. По его собственным словам, он хочет кое-что узнать. Окажите ему всяческое содействие, о котором он попросит, и решите сами, расширять ли ваши контакты. Ему немногим более тридцати, то есть он вашего возраста, а это может помочь. Помните, однако, что управление делами резиденции Таннахиллов, известной в округе как Большой дом, не входит в круг ваших служебных обязанностей, если на этот счет не последует прямых указаний мистера Таннахилла. Это всего лишь предупреждение. Всего наилучшего».