Мишель Серр - Девочка с пальчик [litres]

Философия даже заговаривала об Абсолютном Знании – со звучных прописных букв. Перед ним требовалось преклоняться, как наши предки преклонялись перед абсолютной властью монархов божьей милостью. Демократии знания никогда не существовало. Не то чтобы знание сулило власть, но оно требовало телесного смирения, в том числе и от тех, кто им обладал. Тон задавал своим согбенным, образцово самоотверженным телом сам преподаватель, указывая на отсутствующий абсолют, на недоступный идеал. И завороженные тела не двигались.

Сформированное страницей, пространство школ, коллежей, кампусов формировалось заново этой иерархией, выраженной в телесной дисциплине. Молчание и кротость. Единодушная сосредоточенность на кафедре, откуда обращается с требованием тишины и неподвижности оратор, повторяет в педагогике подчиненность суда фигуре судьи, театра – сцене, королевского двора – трону, церкви – алтарю, жилища – очагу и т. д.: подчиненность множества – одному. Все эти институты-пещеры были уставлены тесными рядами сидений для неподвижных тел. Таким был и суд, вынесший смертный приговор святому Дионисию. Но эра актеров кончилась?

Новость: с тех пор как знание легкодоступно, у Девочки с пальчик, как и у всех остальных, его полные карманы – вперемешку с носовыми платками. Тела вольны покинуть Пещеру, где их цепями приковывали к стульям императивы внимания, молчания и самоотверженности. Несмотря на призывы вернуться на свои места, их уже не удержать. Урок сорван, скажет кто-то.

Нет. В прежние времена пространство аудитории строилось как силовое поле с центром притяжения на подиуме, в фокальной точке кафедры – power point [8] Точка силы ( англ .). , иначе и не скажешь. Здесь концентрировалось знание, падавшее почти до нуля по мере отдаления. Теперь знание распределено повсюду, оно носится в однородном, нецентрализованном, ничуть не стесняющем движения пространстве. Прежний лекционный зал мертв, даже если его все еще видят и строят таким же, даже если общество спектакля все еще пытается его навязать.

Тела приходят в движение: перемещаются, жестикулируют, зовут друг друга, общаются и охотно обмениваются содержимым своих карманов. Вместо тишины – болтовня, а вместо покоя – суматоха? Да нет, просто Девочки и Мальчики с пальчик, бывшие узники тысячелетней Пещеры, сбросили цепи, заставлявшие их сидеть смирно, закрыв рты.

Централизованное (фокализованное) пространство класса или аудитории можно представить и в виде транспортного средства – поезда, автомобиля, самолета: пассажиры сидят рядами в вагоне или салоне, а водитель, кто бы он там ни был, везет их к знаниям. Взгляните на такого пассажира – он сидит, развалившись в кресле, выпятив живот, взгляд его мутен и рассеян. Машинист, напротив, активен и собран. Он склонился вперед и вытянул руки к рулю.

Когда Девочка с пальчик пользуется компьютером или мобильным телефоном, ее тело должно быть напряженным, активным телом водителя, а не расслабленным телом пассажира: это спрос, а не предложение. Она склоняется, а не лежит кверху пузом. Попробуйте-ка затащить эту маленькую личность в аудиторию: привыкшее к вождению, ее тело недолго просидит в пассажирском кресле. Отлученная от руля, она будет проявлять активность. Шуметь. Дайте ей в руки компьютер, и она вновь примет позу пилота.

Теперь все – водители, все – в движении. В театре не осталось зрителей – он полон актеров. В суде нет судей – одни ораторы перекрикивают друг друга. В церкви нет священника – зато все больше проповедников. В аудитории нет учителей – все сами учителя друг другу… И на политической арене тоже скоро не останется решающих сил – их место займут решительные голоса.

Кончается эра решающих.

Девочка с пальчик ищет и находит знание в своей машине. Еще недавно бывшее редкостью, оно делилось, дробилось, нарезалось. Научные классификации отводили каждой дисциплине свою страницу, свою часть, свой раздел, свой корпус, свою лабораторию, свою библиотеку, свои зоны влияния, своих представителей, объединенных в свою корпорацию. Знание подразделялось на секты, а реальность – рассыпалась осколками.