Шанель Клитон - Следующий год в Гаване

В его словах я снова слышу страсть, преданность и любовь к своей стране. Он безраздельно предан Кубе. Разве не это восхищает меня в нем? Разве не это привлекло меня? Мужчины, которых я знаю в Майами, волнуются лишь о том, на какой машине они ездят, какую марку часов носят и в какой клуб собираются в субботу вечером. Луис живет ради Кубы, и я люблю его за это. Но теперь я боюсь, что Куба погубит его.

Я продолжаю обрабатывать его раны и синяки, изо всех сил стараясь скрыть нотки беспокойства в голосе, чтобы не выдать охвативший меня страх.

— Я понимаю, ты хочешь до конца сражаться за то, чтобы изменения, о которых ты говоришь, воплотились в жизнь. Твоя страсть меня восхищает. Но что, если введенные правительством ограничения не позволят тебе добиться цели?

— Даже не знаю, что сказать. Но я знаю одно: то, о чем ты меня просишь, идет наперекор моему характеру. Я не из тех, кто сдается. Я не из тех, кто сбегает. И я не хочу, чтобы ты шла на риск, помогая мне.

— Наверное, моя безопасность уже давно находится под угрозой. Они считают меня неблагонадежной. И не считай отъезд бегством или поражением. Предлагаю назвать его стратегическим отступлением.

— Ты предлагаешь мне покинуть свою страну, свою семью, свой народ. Мой отец погиб, сражаясь за то, во что верил. А я должен сейчас сбежать, чтобы спасти себя. Как я потом буду с этим жить?

Мое сердце разрывается, потому что мне очень знакомы его переживания. Он считает себя обязанным чтить свою семью и жить так, чтобы быть достойным тех жертв, которые принесли его предки. И в то же время никогда еще пропасть между нами не была так велика. Те девяносто миль, которые отделяют Кубу от Соединенных Штатов, кажутся мне непреодолимым расстоянием.

— От того, что ты умрешь, лучше не будет никому. Если так случится — что будет делать твоя семья? Если ты останешься жив, то у тебя по крайней мере будет возможность посылать им хорошие деньги — гораздо больше, чем они могут заработать здесь. За пределами Кубы у тебя больше возможностей. Там ты не столкнешься с теми запретами и ограничениями, которые налагает на своих граждан кубинское правительство.

— Ты хочешь, чтобы я поехал с тобой.

— Да, это так.

— Ты этого хочешь, потому что любишь меня? Или потому, что считаешь это правильным решением? — спрашивает Луис.

Как он догадался о моих чувствах, если я сама разобралась в них совсем недавно?

— Потому что я люблю тебя. А еще потому, что считаю это единственно правильным решением.

Когда я произнесла слово «люблю», он на мгновение закрыл глаза, словно произнеся это слово, я нанесла ему удар. Потом его глаза открылись.

— Я не боюсь умереть за то, во что верю.

— Даже если и так, скажи, какой смысл будет от твоей смерти? Не ты первый и не ты последний. Разве от этого что-нибудь изменится? Ровным счетом ничего. Я считаю, что лучше быть живым в Соединенных Штатах, чем мертвым на Кубе.

Он перебивает меня.

— Ты не понимаешь. Ты рассуждаешь так, словно Куба — это просто одно из множества мест, где можно жить. Как будто уехать отсюда означает просто упаковать свои вещи в коробки и перевезти их из одного дома в другой. Для меня это не так. Здесь мой дом. Это моя страна.

— Как можно любить страну, которая так поступает со своими гражданами? Правительство готово бросить тебя в тюрьму за то, что ты выступаешь против царящих здесь бесчинств. Когда я ехала сюда, то очень хотела полюбить Кубу. Я пообещала себе, что не поддамся влиянию общественного мнения — мнения тех, кто живет в Майами, пообещала себе, что буду на все смотреть открытыми глазами, оценивать происходящее беспристрастно и не вешать ни на что ярлыки. Да, я не родилась здесь, но во мне течет кубинская кровь. Как ты можешь бороться за то, чтобы остаться там, где тебя не хотят видеть? Там, где тебя ожидает смерть? Ты же умный человек. Разве ты не понимаешь, что это бессмысленно? Это лишено всякой логики!

— Разве в основе любви лежит логика? Да, возможно, в этом моя слабость, но это моя страна. Как я могу не любить ее?

— Но какова цена этой любви?

— Когда что-то любишь, цена не имеет значения.

— А как же я?

Луис грустно улыбается.

— Марисоль, ты же знаешь, что я тебя люблю. Не проси меня выбирать между тем, кого я люблю, и тем, кто я есть. Я боюсь, что из этого не выйдет ничего хорошего.

— Я не прошу тебя выбирать. У тебя нет возможности выбирать. Они сделали выбор за тебя. Если ты останешься здесь, ты умрешь. А смерть — это не продолжение жизни. Умерев, ты не сможешь продолжать свою борьбу, и твоя смерть не будет ничего значить. Если ты выберешь переехать в Майами, ты останешься жив, и тогда ты сможешь принести больше пользы своей стране, чем если решишь остаться в Гаване и умереть.