Михаил Гиголашвили - Кока

Придерживая собачий плед одной рукой, с трудом отворив дверь, Кока проник внутрь. В приёмной за барьером – миловидная немочка. На высокой груди, на белом халате табличка “ Dr. Anette ”.

При виде Коки она встревоженно подняла головку с короткой причёской.

– Боже мой! Что это? Что с вами? Клаус, сюда!

Из смежной комнаты неспешно выплыл долговязый врач с табличкой “Dr. Klaus” и, бегло окинув Коку взглядом, снял с него плед, увидел ногу и повёл Коку в операционную, где приказал ложиться на стол и расстегнуть штаны. Снял ремень, срезал остаток штанины, развязал платок, начал осматривать рану.

– Кто вы? Откуда приехали?

– Из Франции. Тут акцептируется французская медицинская страховка?

– Надо узнать! Позже. Пока лежите, я обработаю.

Очистил рану от грязи и крови. Между делом вкатил Коке укол от столбняка и хотел ещё добавить от бешенства, но Кока сказал, что там никаких собак не было, только битые машины, они искали запчасти, он поскользнулся – и вот…

– О, это опасно! Ржавое железо! Тогда я вам сделаю анестезию! – собрался было доктор, но Кока, опасаясь, что анестезия вперемешку с коксом может плохо кончиться, стал протестовать: он аллергик, лучше местную анестезию.

– Может, вакцину от аллергии? – предпринял доктор Клаус ещё одну попытку, но Кока сказал, что у него резус отрицательный и ему ничего нельзя вводить, кроме болеутоляющих.

– Боль – это только рецепторы! Это наше представление о ней, и не более того. – Сделав какой-то укол, доктор Клаус вдел плотную нитку в большую кривую иглу, вывел несколько ловких стежков, наложил повязку, забинтовал ногу. – Теперь – отдыхать!

– Отдыхать? – переспросил Кока и стал исподтишка оглядываться – нельзя ли чем-нибудь поживиться? Завтра начнётся ломка, а придёт ли этот Виля – никому не известно.

Но в операционной было пусто. Белоснежные приборы, сверкающие инструменты.

– Э… Доктор Клаус, у меня один маленький вопросик.

– Да, пожалуйста, – флегматично ответил доктор из-за высокой конторки, где что-то писал.

– Нельзя ли тут где-нибудь э-э-э… достать болеутоляющее?.. Завтра нога будет болеть… Может быть, можно купить?

Доктор Клаус внимательно посмотрел на него, подошёл, повернул к себе его руки, увидел несколько старых проколов и мозолей. Строго спросил:

– Вы наркозависимый?

– Нет, что вы! Это мне… прививки делали…

– Прививки? – хмуро усмехнулся доктор, покачал головой и направился из операционной, сказав брезгливо напоследок: – Сейчас вам принесут пижаму и тапки, снимите и выбросите с себя всю эту грязь! От неё – главная зараза!

Коке стало неловко. Он с тоской представил, на кого похож со стороны: небритый, в одной штанине, в грязи, с очень несвежими носками… “А вдруг эта красотка Анетта принесёт?.. А я в таком виде!.. Грязный, вонючий – перед женщиной!..”

Он сполз на пол, сел на какой-то прибор.

И правда – пришла доктор Анетта, велела ему встать с осциллографа, дала пижаму в пакете, к ней полный комплект: майку, носки, трусы. Повела носом: не хочет ли он принять душ, хотя бы частично?

– Да, да, конечно… Я упал… Машины… – забормотал Кока, со стыда пряча глаза. – А можно… с ногой… в душ?

Доктор Анетта пообещала дать водонепроницаемый чулок.

– Натянете. Особо не трите, конечно. Завтра оформим бумаги. У вас есть паспорт?

– Нет, дома забыл, в Париже. Есть карта.

– Да, Клаус сказал. Давайте! Завтра решим. А пока – по коридору направо душевая. Там всё необходимое – полотенце, шампунь, мыло!

И она, забрав карточку, уцокала по блестящему полу, а Кока, взяв в охапку новые вещи, поплёлся в душевую, по дороге захватив у доктора Анетты резиновый чулок, похожий на громадный презерватив.

Кое-как справившись с чулком, он принял душ и, ободрённый, в чистом белье и пижаме, появился в приёмной, откуда доктор Анетта повела его в палату.

– А нельзя ли… что-нибудь от болей?.. – по инерции спросил он.

– Что конкретно?

– Ну, болеутоляющее… Кодеин… Морфий…

– Кодеин? Морфий? – прыснула она. – С чего бы вам морфий давать? У вас рана неглубокая. Вы что, тяжелобольной?

– И так можно сказать, – горько пошутил Кока.

– Не фантазируйте! Ложитесь, отдыхайте. Сейчас принесу снотворное.

После таблетки Кока мгновенно вырубился.

Очнулся утром. Не понял, где он. Оглянулся. Нога ныла. В палате один. Вторая постель пуста. Занавески. Дверь в ванную. Всё белое… Больница!

Уже начинало подламывать. Нос полон соплей, тело ноет. Рана свербит.