Антон Уткин - Тридевять земель

Он сидел, привалившись мокрой спиной к корявому стволу дуба, на том самом месте, откуда Сергей Леонидович любил наблюдать за косцами, только теперь не было косцов, и перед ним простиралось сжатое комбайнами поле, покрытое стернёй, как щетиной небритых щёк, а вдалеке в расплавленном точно свинец воздухе дрожали очертания брошенного коровника, за которым тёмно-зеленая линия лесопосадки тонкой полоской отделяла небо от земли. В половине шестого издалека прогудел рабочий поезд и бойко простучал по мосту…

"Ну, что было, мы примерно знаем", – подумал Михаил и глянул на ведро с водой, которое стояло рядом неопорожнённым. Едва слышно, как будто из другого измерения, шелестели листья старого дуба. Солнечные лучи, пробивающиеся между толстых его ветвей, бликами переливались на поверхности воды и, казалось, заигрывали с ней.

– Что будет? – проговорил он, дотрагиваясь ладонью до прохладной стенки ведра и удивляясь, что произносит это вслух. – Скажи, водица.

Она знала ответ, но кокетничала теперь уже с ним. Голубая, тугая от избытка собственной силы, вещей чистоты, она едва заметно подрагивала, как будто ей было тесно в ведре.

Солнце уже опустилось. Будет, обязательно что-то будет, но ты знай, что есть, хотела сказать она, и как будто он слышал её голос.

Люди убивают людей, а над ними летит самолёт. Вот-вот длинными вереницами по пути его потянутся перелётные птицы – за тридевять земель. Кто куда.

В дальние стороны, в разные царства-государства. В народоправства и княжества, в ханства и сатрапии, в полис и хору. Над торжищами и стогнами пролетят они невредимы, и над причалами пролетят, и над скорбями многими проведут крылом. Понеже нелицеприятны они к устройству людскому, ибо нет дела птицам небесным в дольних острожищах. Стрижи полетят в Африку, в Южную Индию, иные доберутся и до Таиланда. Зимородки и цапли поближе – на балканские прощи. В Боснию. В Хум и Травунию, иже зовётся Герцеговиною. В Хрватску. В Сербию, в Македонию. В Охриды. На Скадарское озеро… На зелёную Бояну. На голубой Дунай.

И да, вот ещё что.

Дом в Черногории ещё продаётся.

Лука за ним присматривает.

2012–2016