Элис Петерсон - Письма моей сестры

Марк входит в комнату, сжимая в руке бутылку воды. Его лицо выглядит свежим и безупречно чистым.

– Доброе утро. – Он улыбается так, словно выиграл в лотерею автомобиль. С чего бы он такой счастливый? – Как ты себя чувствуешь?

– Нормально, – вру я. Мне хочется разузнать у него, каким образом я оказалась на его диване.

– В самом деле? А вид у тебя ужасный.

Я смеюсь и признаюсь:

– О’кей. Я чувствую себя ужасно. Я чувствую себя хуже, чем выгляжу, и это говорит кое о чем.

– Я купил для нас завтрак. Вернее, ланч. Сам я уже поел немного овсянки. Так сказать, оставайтесь на бранч! Никаких отговорок я не принимаю, так что приходи на кухню, когда будешь готова.

Я сокрушенно показываю на свои грязные волосы. Выгляди классно, чувствуй себя классно… Ох, провались ты, Сэм, со своими девизами!

– Прими душ, если хочешь.

Господи, он предлагает мне принять душ. Потом предложит свою зубную щетку. Как же все случилось? Я чешу лоб. Вчерашний ужин у Гермионы и Уилла я помню отчетливо. Потом я наткнулась на Марка, и мы с ним пили вино и кофе. Я уверена, что больше ничего не было. Даже убеждена в этом. Он бы не оставил меня на диване, верно? Я проснулась бы в его постели.

– Марк! – кричу я, направляясь на кухню.

Он жарит бекон. Люблю запах бекона и поджаренного хлеба. Внезапно понимаю, что очень голодна. Я сажусь.

– Марк, о чем мы говорили прошлой ночью? – нерешительно спрашиваю я.

– Ни о чем существенном. – Он носит очки в черной оправе, которые напоминают мне папины.

– Я не говорила всякую хрень?

– Хрень? Мне нравятся твои выражения. Особенно «офигенно».

– «Офигенно»? Я так вчера говорила?

– Я точно не помню, – отвечает он и делает вид, что поглощен своим делом, но уголки его рта ползут вверх.

– Да ладно тебе, – мягко возражаю я. – Ты наверняка помнишь.

– Ну, хорошо. Ты сказала, что наша встреча – это офигенно, а потом вырубилась.

Я прижимаю ладонь к губам.

– Извини. Какая же я уродка. – Я опираюсь локтями о стол. – Мне так плохо. Неужели я так нализалась, что не могла дойти до дома? Ведь он в пяти шагах.

– Да, ты была пьяная как свинья.

– Пьяная как свинья?

– Я пытался тебя поднять.

– Господи, вот что значит долго не ходить в спортзал.

– Кэти, я не это имел в виду. Просто мертвый вес всегда тяжелый.

– Думаю, что это скорее называется лишний вес, а не мертвый.

– Погляди на себя, ты же тонкая как спичка.

– Я ем как лошадь, но много нервничаю. У меня мамины гены. – Мама. Я должна позвонить сегодня домой и узнать, как она там. – Она тоже худая, но у нас круглые бедра, – с гордостью добавляю я.

Марк поднимает брови, вынимает из сковороды бекон и выкладывает его на бумажное полотенце. Жир впитывается в белую бумагу с курочками по краям. Марк поворачивается ко мне с лопаткой в руках. Ворот его бледно-голубой рубашки жестко торчит из синего свитера, того самого, с дырками на локтях.

Пока мы едим сэндвичи с беконом, пьем кофе и апельсиновый сок, Марк расспрашивает меня про Сэма, почему я больше не живу у него.

Я рассказываю ему отредактированную версию. Я не сообщаю ему точную причину; не упоминаю о том, что Сэм сказал в ресторане; лишь говорю, что наши отношения закончились. Марк задумчиво кивает. Он понимает, что я сократила историю, чтобы сделать ее проще.

– Извини. Есть шанс, что вы снова будете вместе?

Я качаю головой.

– Нам не о чем говорить. Я не люблю крыс. – Тут я вспоминаю кэб, который вез меня домой, и улыбаюсь.

– Ты что? – удивленно спрашивает Марк.

– Ничего. Что ты сегодня делаешь?

– Я должен закончить книгу. Завтра крайний срок. – Марк смотрит на часы. – Вообще-то, я скоро должен уходить.

Меня пронзает разочарование. Как мне нравится завтракать с ним. Мне кажется, что ночь все продолжается, и я не хочу уходить.

– Книгу? Ты разве пишешь не дома?

– Не всегда. Я снял крошечный офис, потому что мне легче там работать.

– Хорошая мысль. А потом ты пошлешь это издателю? – «Ты веришь в судьбу?» Я с трудом сглатываю, чувствуя, как краска ползет кверху по моей шее. Неужели я вправду так сказала?

– Да, всегда страшно посылать книгу в львиное логово.

– Могу себе представить. Я люблю читать. Меня приохотила к этому наша директриса. В пятнадцать лет я прочла всего Толстого, Эмилию Бронте и Джейн Остин. Мне бы тоже хотелось писать. О чем твоя книга? – Марк, тебе не кажется, что это судьба – то, что мы наткнулись друг на друга? Я откидываюсь на спинку стула.

Возле двери пищит домофон.