Виктор Бычков - Вишенки

Вон Николай Павлович из Смоленска в такое тревожное время приехал, добрался. А всё из-за чего? Мила ему наша сторонка, мила! Не понять вам, Европам, что двигали русским человеком, заставляли преодолевать такое расстояние запахи вишни цветущей, реки, землицы родной. Расскажи это Буглаку, рассмеялся бы в лицо: блажь! Для него же важно рациональность того или иного шага, поступка. Слишком они, иностранцы, рациональны, практичны. На первом месте у них выгода, а эмоции, чувства – потом, лишнее это всё, не стоящее ни времени, ни внимания. В их представлении, по глубокому убеждению Макара Егоровича, полюбоваться прекрасным можно, грубо говоря, только на полный желудок. Вот тогда – да! Можно оценить красоту природы, посмотреть на картину. А всё остальное время – это поиск чего бы сожрать, набить требуху. Они бы точно не поняли мотивов, порыва души Логинова, а вот он, Макар Егорович, понял и одобрил.

Говорите, вишни, земля, вода пахнут везде одинаково. Не скажите, не скажите! Это как на кого, это на любителя. Ему и Логинову нравятся вот эти местные запахи. Без них они никто и никуда. В них родились, с ними жили, с ними и помирать будут. Вот так-то, господа хорошие!

Можно было вложить деньги и во что-то другое, не в сады и не в винокурню. А желания нет. Во что-то другое – значит в другие места. А ему, Макару Егоровичу, хочется жить и работать, ощущать себя нужным, необходимым, полезным именно здесь, в Борках, в Вишенках. Он к этому шёл почти всю сознательную жизнь, неужели менять мечты? Нет, только не это!

Впрочем, и Казимир Казимирович лукавил, точно лукавил. Жаль было оставлять нажитое, как бы он ни хорохорился, ни прикрывал словами свой отъезд. Видишь, уезжать собрался, но покидать решил эти места не в один день, не-е-ет! Решение это созрело не спонтанно, мучились Буглаки, судя по всему, долго. И принималось оно очень трудно. И липовую аллею в виде букв своей фамилии высадил. Это как понимать?

Говорил, на память. Не один десяток лет предки Буглака работали и жили на этой земле, понять можно, люди же они обычные. И им не чуждо тщеславие, и они хотят о себе хорошей памяти у потомков. Кстати, решил аллею не выкорчёвывать, оставить. Пусть будет. Во-первых, и на самом деле Буглак Казимир Казимирович был хорошим человеком, хозяйственным. И крестьяне у него не бедствовали, не обижал их. Вот только бы ему свои страсти поумерить, цены бы не было. С другой стороны, мужчина он был видный во все времена, а хорошему мужику ничего не чуждо. Тем более, в округе столько красивых женщин, что тут надо иметь железные нервы, дабы не сорваться, не согрешить, прости Господи.

Во-вторых, земли, где высадили липовые аллеи, не пригодны, чего ж им пустовать? Даст Бог, разрастутся деревья, а разве липа не хороша, особенно цветущая? Это же благодать, липы-то! И душе, и глазу. Пусть растут. К вишневому аромату добавится запах цветущих лип, пробуждающейся после зимней спячки землицы, Деснянка внесёт свою лепту в эти ароматы, лес не останется в стороне, и что получится? Правильно! Воистину – рай!

Плохо, конечно, что время беспокойное, тревожное. В серьёзном деле важна в первую очередь стабильность, стабильность политической системы. Тогда можно и нужно развиваться, вкладывать в предприятия, в дело.

Неужели новая власть враг сама себе, будет препятствовать предприимчивым людям, таким как он, Щербич Макар Егорович?

Не должны. На таких как раз все власти и держатся.

И все-таки? Стоит ли игра свеч, Макар Егорович? Может, остановиться, пока не поздно, пока ещё есть время к отступлению? Риск огромный, очень огромный, стоит ли затевать задуманное? Стоит ли мечту свою претворять именно сейчас и именно здесь? Не покажется ли он глупым, смешным в своих стремлениях к мечте, к преобразованию Вишенок, Борков? Как оценят это со стороны?

Впрочем, к чёрту сомнения! Это его земля, здесь он родился, здесь ему обрезали пупок, здесь навечно прирос к этой землице. Зачем себя обманывать, совершать насилие над чувствами, желаниями? Жизнь одна, и она должна быть в радость. Надо сходить к отцу Василию за благословлением, и – с Богом!

Щербич устало присел за стол, пододвинул чистый лист бумаги: каждый новый день он начинал с такого обязательного ритуала – намечал план работы, поездки.

Дом Макара Егоровича стоял в центре Борков, почти на самом берегу реки Деснянки. Новый, ладный, срубленный из леса-кругляка, с высокими потолками, крытый свежей дранкой, смотрел на мир множеством широких, светлых окон.