Кейт Эберлен - Скучаю по тебе

— У твоего отца интрижка с его медсестрой, — была мамина версия событий, которую она нам поведала, едва мы переступили порог.

— Может быть, мне лучше… — смущенно начала Люси, поскольку не ожидала такого поворота событий.

— Нет, пожалуй, тебе лучше сразу услышать, что тебя ждет, когда твоя красота и либидо угаснут, — огрызнулась мама.

Такое поведение было настолько не свойственно маме, что я подумал, уж не пьяна ли она или, может быть, насмотрелась дневных ток-шоу по телевизору.

— Мы с мамой уже давно несчастны вместе.

— И как это возможно после?.. — спросила мама.

— А теперь мне выпал шанс… и я думаю, что должен им воспользоваться…

— Ей тридцать семь! — сказала мама.

Не зная, что ответить, я совершил ошибку — посмотрел на отца.

— Ясно! — обрушилась на меня мама. — Значит, ты все знал, да?

— Не знал я! — тут же запротестовал я.

— Честно, он не знал, — поддакнула Люси.

Мама уставилась на меня. Я не знал, что мне теперь делать, чего она от меня ждет. Я должен убедить отца в том, что он не прав? Попытаться уговорить его остаться? Что сделал бы Росс? Я увидел, что Люси заметила фотографии моего брата на каминной полке. Росс в костюме выпускника держит в руках диплом. И рядом мое фото — в таком же костюме, с таким же дипломом.

Тишина, казалось, длилась вечно.

— И что дальше? — наконец спросил я.

— Я из этого дома не уйду! — тут же сказала мама. — Я в него всю жизнь вложила.

— Перееду я, — проговорил отец.

— Не надо делать из себя жертву! — закричала на него мама.

— Но я тоже много вложил в этот дом, — растерянно заметил отец.

— И теперь ты сам все разрушил! — крикнула мама и выбежала из комнаты.

Я много раз слышал, как она плачет, но теперь это было по-другому. Словно стон и вой раненого животного.

— Ты маму без денег не оставишь? — спросил я, понимая, что кто-то должен защитить ее интересы.

— Нет, конечно, деньги у нее будут, — нетерпеливо ответил отец. — Слушай, я, наверное, оставлю все организационные вопросы на тебя. Если что, я позвоню, когда потребуется все уладить.

— Ладно, — сказал я. И потом, поскольку больше ничего не смог придумать, протянул ему руку, и он, обрадованный, благодарно ее пожал.

— Она не могла просто взять и отпустить меня. — Его голос непривычно дрожал. — Она не могла даже позволить мне хотеть жить дальше.

Я думал, они едины в своем горе, а оказалось, что мы все переживали его поодиночке.

— Надеюсь, ты будешь счастлив, — только и смог я сказать.

По его глазам я понял, что он думает, будто я издеваюсь, но было слишком поздно что-то объяснять.

— Как-то это все неправильно, — сказала Люси, когда автоматические ворота закрылись за его «Лексусом». — Ты бы не смог представить свою маму с тридцатисемилетним мужчиной, согласись?

Она подошла к камину, чтобы получше разглядеть фотографии. Вот Росс с дыркой на месте выпавшего молочного зуба; Росс в ученической форме частной школы — в шортах и пиджаке; Росс получает кубок регби; Росс и его команда гребцов — стоят и держат лодку над головой; Росс в зеркальной горнолыжной маске на фоне заснеженных гор.

Я сделал глубокий вдох.

— Это мой брат, — решился я. — Он погиб в горах в результате несчастного случая на Рождество накануне моего поступления в универ. Я не хотел никому говорить, чтобы люди не чувствовали себя неловко рядом со мной из-за того, что у меня траур, понимаешь?

— Гус, мне так жаль! — воскликнула Люси со слезами на глазах. И это никак не вписывалось в воображаемую мной сцену. — Это, наверное, было так ужасно…

— Да, но сейчас ты говоришь и делаешь именно то, из-за чего я скрывал его смерть.

— Извини.

Это не она должна была просить прощения, она должна бы сейчас расстроиться, что я ей врал.

— Что случилось? — осторожно спросила она.

Последний раз об этом меня спрашивали родители, спасатели и полиция в тот день. Больше никто. И я старался не думать об ответе на этот вопрос.

— Он катался на целине, врезался в дерево. Мозг был поврежден настолько серьезно, что его решили отключить от аппарата искусственного дыхания.

— Ты был там?

— Когда его отключили? Нет, только родители.

Люси ничего не сказала, но я знал, что она спрашивала не об этом.

— Ты, наверное, теперь никогда не простишь меня, что я тебе о нем не рассказал?

Уже произнеся эту фразу, я понял, что поторопился — надо было дать время, чтобы она осознала все последствия.

— Но тут нечего прощать! — воскликнула Люси. — Мне ужасно жаль, что я не была с тобой рядом, чтобы помочь!