Кейт Эберлен - Скучаю по тебе

— Нет! Осталось две.

Надо было дать ей больше попыток. Десять, или двадцать, или столько, сколько ступеней ведут вниз. Я не хочу, чтобы игра закончилась.

— Погоди-ка, откуда мне знать, что ты не врешь? — вдруг вопрошает она.

— Мне можно верить. Я врач!

Кажется, слово зацепилось за что-то в ее памяти. Она смотрит на меня с возросшим любопытством.

— А как тебя зовут? — спрашивает она.

— Гус, — немного помедлив, отвечаю я.

Мы останавливаемся в тени дерева.

— Гус? — повторяет она.

— Слушай, я понимаю, что все это странно. Но я был на концерте «Роллинг Стоунз» в субботу, а ты упала в обморок, и я на самом деле врач.

— Так ты тот самый Гус, который пришел меня проведать в больнице и принес цветы? — спрашивает она удивленно.

Я киваю.

— Прости, что я оставила их там. Мне нужно было улетать в Италию. За мои тридцать четыре года мне ни разу не дарили цветов. И тот единственный раз, когда мне подарили букет, я даже не смогла его… погоди… нет, это были белые розы… — Она замолкает и смотрит мне прямо в глаза. — Гус, спасибо большое. Цветы пахли восхитительно.

Она верит, что мы здесь встретились случайно. И это действительно так.

Я улыбаюсь ей, и потом мы оба смущенно отворачиваемся. Вопросы застыли между нами в воздухе, не произнесенные.

— Значит, ты фанат «Роллингов»? — наконец спрашивает она, когда мы продолжаем путь.

— Да нет, если честно, — говорю я.

Вспоминаю фразу Нэш:

« Но это же один из пунктов обязательного списка» .

— Ты же не собираешься умирать?

— Надеюсь, что нет! — говорю я. — А ты?

Она нахмурилась.

— Мне хотелось почувствовать, каково это, быть среди огромного количества людей и петь вместе с ними, — наконец говорит она.

— Потрясающая энергетика, да?

— Да, — соглашается она.

Солнце село, и дорога в город почти полностью погрузилась в темноту.

— Почему ты был несчастен? — спрашивает она. — В прошлый раз, когда был здесь?

— А откуда ты узнала, что я был несчастен?

— Вот там! — она показала рукой на холм. — Там ты сказал, что хотел бы жить здесь, потому что среди такой красоты невозможно быть несчастным. Вот я и подумала…

Мы проходим еще пару шагов.

— Мой брат умер за несколько месяцев до этого: несчастный случай на горных лыжах.

— О, извини, — она на секунду касается моей руки, но нежность прикосновения остается на моей коже.

— Мы все очень переживали, но по-английски, знаешь, сдержанно, чтобы не испортить друг другу отпуск. Глупость какая, честное слово.

Я так долго молчал об этом, что теперь не мог себя остановить, рассказывая все практически незнакомому человеку.

— У нас же не принято говорить о смерти, понимаешь?

«Ой, молодец, так романтично флиртуешь!» — сказала бы Нэш.

— А ты знаешь, что в Италии принято навещать могилы родных в Рождество? — говорит Тесс. — Цветочные лотки на кладбищах в этот день делают состояние.

— Хорошая идея. Мне нравится, как люди здесь относятся к жизни.

— И мне, — говорит Тесс.

Джелатерии на Виа-дей-Нери, конечно, уже нет. Мы несколько раз прошли тот отрезок улицы, где была лавка мороженщика. Я не столько огорчен отсутствием мороженого, сколько тем, что исчезло связующее звено между нами. Но по пути к Санта-Кроче мы вдруг замечаем очередь на улице. Джелатерия на Виа-дей-Нери переехала и стала гораздо больше.

Тесс выбирает рожок с тремя вкусами — «малина», «дыня» и «манго». После некоторых раздумий я беру «чернику», «мандарин» и «маракуйю». Вкус яркий и сладкий, словно уловили самую суть фруктов и ягод. Нигде больше я не пробовал такого вкусного сорбета. Мы не так близко знакомы, чтобы предложить друг другу попробовать мороженое из своего стаканчика, поэтому какое-то время идем и смакуем каждый свое. Вдруг Тесс останавливается:

— Мы забыли правило двух вкусов!

— Какое еще правило?

— Если ты берешь три вкуса, то по-настоящему чувствуешь только два из них, так что мы с Долл вывели правило: лучше съесть три рожка по два вкуса, чем два рожка по три.

Она права. Мои первые впечатления от mirtillo были такими яркими, словно я съел ложку черничного пюре, а теперь я почти не чувствую разницы между «мандарином» и «маракуйей».

— Давай так: сейчас доедим это, потом попьем воды, чтобы освежить рецепторы, и пойдем за правильной порцией.

— Вот это по-нашему! Ты мне нравишься! — смеется она.

Правда? Ты серьезно? Ты чувствуешь то же, что и я ? У меня от восторга то и дело мурашки бегут по коже, адреналин бьет в кровь, и я весь на нервах, и в то же время голова будто кружится от счастья.