Вячеслав Репин: Звёздная болезнь, или Зрелые годы мизантропа. Том 1

Мольтаверн покорно кивнул и вышел.

— Питер, объясни мне одну вещь… Я спрашиваю этого… — Брэйзиер показал глазами на дверь, не зная, на каких правах принявший его мужчина находится в доме, и осекся.

— Мой временный помощник, — сухо пояснил Петр.

— Он мне сказал, что Луизы не было. Но мы ведь только что разминулись на перекрестке.

Петр кивнул, помолчал и, с чем-то соглашаясь, произнес:

— Да, нам многое предстоит обсудить… — Выложив на стол сигареты, он рыскал по карманам в поисках зажигалки, после чего столь же непоколебимым тоном добавил: — Ну во-первых, не трудно понять, что при той неразберихе, которая происходит у тебя с женой, Луизе трудно было бы находиться здесь в момент твоего приезда. Сложно понять? Она не хотела ставить тебя в дурацкое положение. Вернешься в город, позвони ей, и всё уладится. Давай лучше о сути поговорим, раз такая срочность…

С видом облегчения, которое объяснялось, скорее всего, эпитетом «неразбериха», благоразумно подобранным шурином, Брэйзиер снял с себя теплый пиджак и, оставшись в тонком свитере, поудобнее расположился на диване.

— Мари тебе звонила, если не ошибаюсь, — произнес Брэйзиер.

— Да, звонила.

— Тогда мне нечего рассказывать. — Брэйзиер скользнул по лицу шурина испытующим взглядом. — И что ты думаешь обо всём этом?

— Арсен… Что я могу об этом думать? Я одного не понимаю, зачем вам понадобилось впутывать детей? Я не в счет, допустим… Но неужели с ними нельзя было поступить как-то по-другому?

— Это не я, Мари… — пробормотал Брэйзиер, мрачнея. — Ты прав, кошмарная история.

— Чтобы между нами не было неясностей, ты должен уяснить, что независимо от того, что и как вы намерены делить, я не хочу быть вашим поверенным, ни ее, ни твоим.

— Это я, слава богу, понимаю, — вздохнул Брэйзиер. — Можно не объяснять.

— Чисто по-человечески, если вам так удобнее, я могу играть любую роль, какую вы захотите, но адвокатских обязанностей я выполнять не хочу, я недостаточно постороннее лицо. Хотя и по-человечески, я не понимаю, к чему вам вдруг понадобилось корчить из себя верноподданных супругов? Неужели всё это так ново?

Смерив шурина озадаченным взглядом, не совсем понимая, откуда ему могли быть известны подробности его личной жизни, Брэйзиер предпочел придерживаться своей линии разговора.

— Она тебе объяснила? С чем всё это связано? — спросил он.

— Да, объяснила. И если всё действительно так, как она говорит, тем более непонятная реакция!

Брэйзиер ничего не оспаривал.

— Я придерживаюсь того же мнения, — всё же заметил он. — По поводу ее обращения к тебе я вот о чем хотел тебя попросить: нужно повременить. То есть я хочу сказать…

— Арсен, да поймите же вы оба одну простую вещь, — перебил Петр, — мало того, что я не хочу заниматься этой ерундой, я и не могу вести две тяжбы одного клиента, одну — в его пользу, другую — против.

— Об этом я тоже думал… Но если ты откажешься, Мари найдет кого-нибудь другого. Ты ведь знаешь, как она к тебе относится. А если мне удастся удержать ее от скоропалительных действий, то всё, по-моему, уладится. Что лучше? Ты ведь можешь согласиться помогать ей, но помогать… без спешки. И волки сыты, и зайцы целы…

— Не понимаю… Кто волк? Кто заяц?

— Я так… я образно говорю… Пока она подаст на развод, пока всё это примет форму… Мне необходимо время.

— Ты хочешь сказать, что я должен взяться вас разводить и ничего не делать? Дурачить ее, что ли? — Петр был обескуражен собственным выводом. — Какой-то нелепый разговор… Тебе не кажется, что проще было бы, если бы ты сам предпринял что-нибудь со своей стороны?

— Да в том-то и дело, что в данный момент я ничего не могу предпринять, — проговорил Брэйзиер опрокинутым тоном. — Поэтому и обращаюсь к тебе. Я же знаю, что это не причинит ей никакого зла. Никому от этого не будет никакого ущерба. К кому ты прикажешь мне идти?

— Не знаю. Ничего подобного никогда не слышал, — сказал Петр.

Поднявшись с дивана, Брэйзиер стал прохаживаться по комнате, задумчиво рассуждая о своем:

— Всё это, конечно, несусветная чушь. Гадко! И как не вовремя! Знал бы ты, как всё это не вовремя… У меня всё кувырком сейчас. Сказать кому — ведь не поверят. И одно и то же со всех сторон… — Остановившись перед окном, Брэйзиер помолчал и опять стал расхаживать. — Ты другого не знаешь… Ведь родня Мари с самого начала взяла себе доли в нашем деле. Держат они не бог весть сколько. Но если начнется дележ, всё производство лопнет как мыльный пузырь. Мне необходимо время, чтобы подготовиться к такому ходу событий. Интересы детей тут тоже что-то значат. И ты прав насчет детей. Какое-то безумие! Оба сбежали из дому. Что прикажешь делать? Мчаться вдогонку? На Мари ведь нет никакой управы…