Пер Андерссон - Невероятная история индийца, который поехал из Индии в Европу за любовью

«Может, кто-нибудь нашел мою камеру Pentax Spotmatic?»

Что делать с велосипедом? Взять с собой в поезд? Он кладет билет в поясную сумку и решает продать этот велосипед и купить в Вене новый. Поэтому он пишет в своем блокноте: «Продаю крепкий современный мужской велосипед, куплен в Тегеране. Внимание! Всего 20 долларов». Затем он вырывает страничку и прикрепляет объявление к черной доске.

Стамбул – Вена

На западном вокзале Вены Пикей выходит из поезда. Так ли выглядит Европа? Массивные дома, чистые улицы и аккуратно одетые люди. Спокойно и тихо. Почему-то у него подавленное настроение. Но это красивый мир. Мир мечты. Ему кажется, что он вошел в кукольный театр. Вена выглядит как иллюстрация из книги сказок.

Сестра Линнеи Сильвия встречает его на вокзале. Сама Линнея, которая так скучала по Пикею и писала полные любви письма, улетела в Индию пару дней назад. Сильвия рассказывает: она так долго ждала, что в конце концов сдалась, Пикей все не приезжал, и она подумала, что тот, наверное, решил вернуться домой. И тогда ее желание поехать на Восток снова возобладало.

Сильвия приводит его в Галерею 10, которая находится в центре Вены и принадлежит семье. Мама Сильвии приветствует Пикея, но морщит нос и сразу ведет его в ванную, находящуюся за выставочными комнатами. Там стоит высокая старомодная ванна с львиными лапами. Она наполняет ее горячей водой и пеной и предлагает ему помыться. Нервно и с чувством покорности по отношению к решительной пожилой даме он раздевается. Когда его одежда ложится на пол, ему становится понятно, как плохо он пахнет, какая грязная у него одежда и как буйно выросли борода и волосы.

Он принимает ванну и думает о Европе, которая пахнет мылом. Находясь так далеко от сутолоки, грязи и калейдоскопа азиатских будней, он чувствует себя совершенно незащищенным. Снова растет проклятая нервозность, и он чувствует себя незваным и одиноким.

Он живет у Сильвии и ее друга. Кроме них, там живут художник и его жена, которая ездит в инвалидном кресле.

Сильвия рассказывает Пикею про Европу. Она откровенно высказывается о собственной культуре. Она хочет, чтобы он стал толстокожим и не слишком легко доверял окружающим.

«Люди здесь не такие хорошие, как в Азии. Европейцы – индивидуалисты и держатся особняком, – предупреждает она и добавляет, что хорошему и доверчивому человеку в Европе плохо придется. – Помни, что европейцы – расисты. Мы неприветливы, тебя кто-нибудь может побить просто за то, что у тебя темная кожа», – предупреждает она и детально объясняет, как нужно приветствовать, как заводить разговор и как себя вести.

Пикей благодарен за хорошие советы.

«Она заботится обо мне», – думает он, пока Сильвия пичкает его предостережениями.

За одну неделю он уже многое узнал о новой, экзотической для него культуре Европы.

Художник, который живет в квартире Сильвии, курит без перерыва. Он милый, но постоянно пьян и непредсказуем. Совершенно неожиданно у него может испортиться настроение, и он становится злым, а потом снова непосредственно смеется или бурно выражает эмоции. Однажды вечером он встает, обнимает Пикея и говорит, что если тот хочет, то может обнять его жену и поцеловать.

«Пожалуйста, смелее», – говорит он.

Но Пикей не прикасается к ней. Он не решается. Да и не хочет. В конце концов, он с ней почти не знаком, до этого они только приветствовали друг друга. Почему он должен целовать незнакомую женщину? Вместо этого он кланяется жене художника, сидящей в инвалидном кресле, и складывает ладони в смиренном жесте. Потом он выходит в прохладный весенний дождь на улицу.

Пикей гуляет по пустым и блестящим от дождя улицам, вдоль набережной медленного Дуная, в свежей зелени парка венской Ратуши, в городском парке. Он думает о жаре, пыли, грязи и толпах людей в Дели и о свободном настроении Европы. Пройдет много времени, пока он к этому привыкнет.

В Вене он идет в гости к путешественникам, повстречавшимся ему на Тропе хиппи. Его блокнот полон адресов людей, которые его пригласили. Он пьет с ними чай, идет в бары и рисует их. Они покупают его рисунки, и его касса продолжает расти.

Сейчас, думает он, я куплю себе дорогой, хороший велосипед со скоростями и проеду последний кусок моего путешествия.

«Ты не сможешь добраться до Швеции на велосипеде», – говорит Сильвия.

«Почему же, я могу», – упрямо возражает он.

Сильвия ведет его в Пратер, где они проходятся по главной аллее под каштанами и садятся на колесо обозрения. Потом едут в метро, заходят в старое, темное кафе и пьют кофе со взбитыми сливками, едут на трамвае и спускаются в темный полуподвальный бар с густым запахом табака. Пикей считает, что его друзья очень хорошие, и почему только все постоянно предупреждают его о тех других, которые живут в Европе? Чувство благодарности – сувенир из путешествия – постепенно вытесняет стресс, злость и холод. Он начинает понимать, что в Европе все регулируется правилами, а не чувствами, и пытается себя уверить, что европейцы менее человечны, чем остальное население Земли. Снова и снова он хочет убедить себя в том, что ему говорят друзья.