Зуфар Гареев - Перевод Гоблина

Елена Леонидовна в одиночестве бьется в истерике как рыба об лед:

– Ой, сейчас скомкает!

Она с надрывом кричит в голубой экран:

– Не смей комкать письмо, Мамедова! Иначе ты пустишь следствие по ложному следу!

Глухая Мария Евграфовна торопливо подтягивается к телевизору.

– Как это скомкает? А разве не сожжет над свечой?

Елена Леонидовна в досаде хватила тарелку с семечками об пол!

– Сколько раз тебе объяснять, глухая калоша – это не Доменция! И не Хорхио. Они были десять лет назад! Господи, прости меня…

– Что?! – не слышит Мария Евграфовна.

– Подметай! Подметай, я сказала! Сказала бабе, что Ваниш пришел?

– Ваниш! Ваниш! – зовет Мария Евграфовна.

Приходит Мухомор с узелком.

– Вот, Вере Петровне собрала… Боюсь, яблочко не червивое бы.

Мария Евграфовна говорит Мухомору:

– Смотри, вон Хорхио… Такой красавец, такой умница…

Хамса возвращается с воплями:

– Сколько раз повторять это не Хорхио! Ты что – совсем больная на голову!

– Не кричи на меня!

Что-то – об пол! И как сил хватило? Всхлипывает:

– Это Хорхио! Хорхио!

Масяня прыгает на диване.

– Мы! Блондинок!

Убегает.

Хамса беспомощно смотрит ему вслед и плачет:

– Знаете, почему она не может скомкать письмо? Она беременна. От Цымбалюка!

Все потрясены:

– От негодяя? Да когда он успел сделать ее беременной? Оглянуться не успели…

Прибегает Масяня и прыгает ритмично на диване.

– Дэн сказал – всех! Не только блондинок. Ма-ме-до-ву! Го-ро-хо-ву!

Хамса, очнувшись хватает два грейпфрута и тарелку с семечками.

– Мамедову? Горохову? Да что это за скотство творится в этом доме? Что за идиоты тут живут? Фашисты! Нелюди!

Дэну – пипец!

– Ты чему учишь ребенка? Как ты такое можешь говорить ребенку?

Один грейпфрут на голове!

– Я с ума сойду в этом доме, блять! Я двадцать лет сходила с ума с вами, и это продолжается!

Второй грейпфрут тоже разлетается на голове Дэна!

– Выключи порно, урод говняный!

Вот и тарелка с семечками на шарабане отупелого Дэна!

Он осмысленно тычет в монитор:

– Где порно? Где тут порно? Разуй глаза!

Хихикая бегает по квартире шкода Масяня.

– Ну, и что у нас в третьем сценарии?

– Фак-машины… Немецкий театр фак-механизмов, я так поняла. Я должна удовлетворить себя в окружении мировых порнозвезд, скачущих на этих механизмах.

Вячеслав Борисович выходит на интернет-ресурс.

– Жестко. Смотрите, что это такое, Ирина.

Ирина и врач разглядывают фак-машины на ресурсе Fuckingmachines.com. Первая страница, вторая… Некоторые механизмы в действии, то есть, обрабатывают живых женщин.

– Вашему заказчику не откажешь в буйстве фантазии… – В глазах врача ирония. – В окружении таких механизмом и таких порнозвезд Вы должны испытать ну просто железный оргазм. Отступать некуда, считает заказчик? Грандиозная война полов!

Ирина кивает на одну порно-модель:

– А они всегда испытывают оргазм?

– Это тайна мастерства. Во всяком случае, мужчины все равно верят. Такова магия женской красоты.

Встает из-за компьютера и насыпает рыбкам в аквариум.

– Я чувствую в заказчике какую-то лихорадочную тягу… Такое ощущение, что этот мужчина живет на свете последний день. Куда он торопится? И главное – он увлек меня, я тороплюсь вместе с ним… Куда? Мистика.

Вячеслав Борисович снова ироничен:

– А может это любовь?

Ирина, озадаченная, покидает кабинет своего врача. Жизнь в холле совсем не гармонирует с ее неторопливыми мыслями.

Ибо здесь как обычно буйствует Ксения Федоровна. В руках ее, как всегда, – раскрытые книги, которые она готова цитировать любому.

– Светик! Светочка! – несется зычный голос дамы.

Света испуганно выглядывает из дверного проема. Хватает швабру с ведром, спешит на зов.

– Вернемся к нашей игривой болонке в кресле, которая намекает на нетрадиционный способ?

– Вернемся.

– Итак, какой самый простой выход? Объявить пациентку Л. сумасшедшей, правильно?

Света молчит.

Ксения Федоровна с сарказмом продолжает:

– Мужчины прекрасно устроились по жизни за спинами жен, правильно?

– Не говорите, Ксения Федоровна.

– Одно меня смущает: ты опять со шваброй. Неужели ее некому отдать? Посмотри на себя: умная, интересная! Где этот… как его…

– Мансур?

– Ну да, Мансур этот чертов!

В голосе ее гнев и сталь:

– Мансур!

Мансур появляется мгновенно. Он торопливо дожевывает.

– Ты опять ел «Роллтон»? – тянет ноздрями Ксения Федоровна. – Как ты можешь появляться в обществе дам, нажравшись этого дерьма? А ну возьми швабру!