Егор Радов - Бескрайняя плоть

— Не внутрь! — почти заорала Лерочка, и вовремя, ибо Захар Захарович уже почти был готов сделать именно это, но он неожиданно её послушался, спешно вытащил свой влажный, пылающий любовным огнем, член, на секунду вопросительно замер и тут же выстрелил спермой прямо в стоящий рядом с Лерочкой принтер, в котором тоже была вставлена какая-то рабочая бумага, в которой, насколько Зудов успел заметить, от лица Трутя сообщалось его недовольство банком «Хэ-Хэ-Три», и этот документ тоже был мгновенно испорчен безудержным семенем Зудова, расплывающимся теперь белым жирным пятном на строчке "Уважаемые господа", после которой следовал характерный деловой текст.

— Спасибо… — закрыв глаза, томно прошептала Лерочка.

— Всегда готов, — ворчливо усмехнулся Зудов и тут же опасливо надел свои трусы и штаны.

Небаба ещё сидела, замерев, видимо, переживая счастливые миги своей монотонной секретарской жизни. Потом она недоуменно оглядела быстро приводящего себя в порядок Зудова, как-то испуганно съёжилась и жалобно сказала:

— Извини меня…Ты, наверное, прав…Блин, он же сейчас придёт! Ладно, я сейчас перепечатаю…

— Мне нравится такое начало рабочего дня, — попытался пошутить Зудов.

— А я ведь тебя люблю, — грустно молвила Небаба, заправляясь и застёгиваясь. — 0й! Он идёт! Быстрее!!!

"Только этого ещё не хватало, — всё ещё убыстрённо дыша, подумал Зудов. — "Любовь…Любовь…Кажется, есть такой трест жевательных крестиков "Любовь"…Но какое это имеет…"

В коридоре явственно послышались грузные шаги Трутя.

— Это он, — бесстрастно сказала Лерочка, умоляюще посмотрев в глаза Зудову. — Ничего ведь не было?…

— А что вообще может быть?! — отозвался Зудов, вновь садясь на диван.

— Здравствуйте, — сказал Свен Свенович Труть, открывая дверь. С ним снова был какой-то мальчик. — Познакомьтесь. Это — Никита.

Труть вошёл, грузно переставляя свои тяжёлые ноги, слепо потрясывая пухлым, почти правильной округлой формы, животиком, выпирающим из блестящих синих брюк под расстёгнутым бежевым пиджаком, которые доходили ему из-за укрепляющих их пёстрых широких подтяжек почти до груди; не спеша сел на стул рядом с Зудовым и опустил на пол, у ног, свой тяжёлый портфель с сейфовым замком, где хранились его деловые бумаги, завёрнутый в фольгу непременный каждодневный бутерброд с сыром и разноцветные презервативы. Его спутник смущённо встал у двери, всем своим видом показывая, что он прибыл исключительно по важному вопросу, который, однако, может быть разрешен буквально в течение пяти минут.

Дряблая, вялая шея Трутя — крем для шей «Юность» с матовостью шёлка ручной работы. Потные ноги Свена Свеновича — эластичные кеды, впитывающие любые ваши выделения: удобство всем нам! Ястребиные глазки Трутя — линзы-пупырышки "Зрячий круг" любых оттенков и форм. Костюм Трутя — костюм "Буржуин".

— Проходи, Никитушка, чего уж ты стоишь, как нищий какой-то…Вот — это родная фирма моя, «жужуинвест», про которую я тебе рассказывал, это — Лерочка, а это — Захар Захарович Зудов, которого мы все зовём "Зэ-Зэ"…Проходи, проходи…

Труть ласково вытянул вперёд правую руку, изображая приглашающий жест и похотливо причмокнул, впериваясь в мускулистую шею Никиты, а затем переводя взор на его пухлые чувственные губы.

— У Никитки сегодня несчастный день, — сказал Труть, выпрямляя левую ногу, — он поссорился с мамочкой и с папой…Из родного дома, можно сказать, выгнали человека, ни за что, ни про что…Ну подумаешь — не ночевал!.. Юноша ведь уже взрослеет — у него и своя жизнь должна появиться… — после этого Свен Свенович сказал совершенно официальным тоном, достаточно резко и недружелюбно: — Делаю его своим заместителем!

Захар Захарович после этих слов как-то ошарашенно встрепенулся, раскрывая рот, но Труть его упредил:

— Для тебя, дружище, у меня есть особое задание! И всё наше будущее — «жужуинвеста» — можно сказать, зависит теперь от тебя! Недоволен? Подожди, подожди, вот узнаешь…

— Я ж всегда старался… — забубнил Зудов.

— Но с чего ты взял, что я тебя прогоняю! — раздражённо выпалил Труть. — Я, можно сказать, тебя наоборот повышаю, если ты правильно меня поймёшь… Но это всё конфиденциально, конфиденциально! Сейчас мы с тобою уединимся…А уж Никитушку пожалей, Лерочка! Такое пережить! В столь молодые годы! Мне кто-нибудь звонил?

— Славик, — сказала Небаба.

— К чёрту!! Говори всем этим засранцам, что меня нету, поняла, Лерочка?