Егор Радов - Иаков Сталин

Участвующие лица:

Иаков— военнопленный, сын Сталина от первой жены.

Его сестра, Светлана, дочь Сталина от второй жены.

Вольф— немецко-фашистский палач.

Немцы, солдаты, Сталин.

В маленькой конуре, в дырке, в норке — солома, шорох ли, или просто тьма — ничего нету — карцер, камера, палач? Лишь названия для плохой жизни, лишь мрак без стен, без пустот, без названий, только память о настоящем, только пыль в глаза — где же шелуха и орехи для маленького зверя? Запасаться на зиму и жить не стоит рождения. Быть первым, быть последним — учить слова по цифрам букваря, растить волосы, смотреть в зеркало, есть обед и смотреть вперед, не раскрывая ресниц. Куда-то падает вечно тело, шмякается о придорожные столбы, прорастает в земле, вырастает деревом — закон сохранения интеллекта; ори — непонятно что — дырка ли, норка, или палач? Твой плач не будет услышан мной, я проклял…

Иаков. Стоп! Это сложный вопрос… Где мои часы, которые я покупал…

Солдаты. Вечная память часам твоим!!! Их убило также, как и нас…

Иаков. Врете, ребятки… Мои — часы… Часы потеряны во тьме времен. Часы больше не издают запаха. Я не могу больше чувствовать вкус ремешка, поглядывая на стрелки, застрявшие между обедом и завтраком… Я не знаю вас, ребята, наверное вы — живая история…

Солдаты. Мы любим тебя, мы здесь произносим твое имя непонятно чем. Мы все сплелись как один. Наши волосы прорастают в деревья. Но запомни — ничем не отличаемся мы от других, которые кашляли у себя в квартирах… Зато ты — наше последнее прибежище. Расскажи нам, что ты знаешь, Иаков!!!

Иаков. К черту, не знаю ни черта!.. Я — идиот, тупица, дурак, сволочь, что я вспомнил о часах своих, словно о вас… Я, наверное, не отбрасываю тени. Я все бешено плююсь, вместо слов, а когда надо ставить восклицательные знаки, то у меня не хватает живости. Сгиньте вы все к дьяволу — каждый решает сам. Ффу… Я остался тут наедине с тем вопросом, который занимает сейчас Моего Отца… Отче!!!

Вольф. Не хотите ли кофе, дружище?

Иаков. Вы будете загонять мне под ногти иголки?

Вольф. ( смеется. ) Конечно, мой миленький… ( Серьезно ) Нет, ты у нас — меченый на всю жизнь… Молись папе, и, может быть, ты спасешься…

Иаков. Мой папа покинул меня…

Вольф. Неужто? Впрочем, все папы обычно покидают своих сыновей, пользуясь старыми смертельными методами — протухая и гния в земле, как картошки… Они мерзкие — папы. Ваш, однако, мне симпатичен, поскольку хочет избавиться от вас другим способом.

Иаков. Почему вы беседуете со мной?

Вольф. Голубчик, мы раскусили вас, вы — Сталин, и никуда не уйдете от этого, как ни сейчас, так и ни потом; считайте, что вам повезло, потому что на могиле вас пометят красным крестом, чтобы не спутать с остальным товаром…

Иаков. Вы думаете, я — Сталин? Нет, нет, нет… Вы не поняли, я — просто, я — просто так, я — такой же, как и…

Вольф. Мертвые люди?!!! Ну да, вы — болван, но я вас полюбил, потому что имею право. Я напился крови довольно много, чтобы иметь право на существование, поэтому могу щегольнуть иной раз замечанием о том, о сем… К черту. Я просто пришел вас навестить, посмотреть на вашу внутреннюю жизнь… Заглушаете ли вы себя словами, или перестроились — я не скажу — на существование, но хотя бы ощущаете проблеск в своем… Вы поняли меня?

Иаков. Я ничего не ощущаю, перестал все… Конура ли это, или земля, или мы беседуем в аду — не знаю, и вот вы все же вносите свой необходимый минус, который мне важен сейчас как плюс… Я вспомнил сейчас свои часы, вспомнил руку — я носил их на руке, солдаты говорят мне, что любят меня… Интересно, что они любят? И кто это любит? Как вы думаете, возможно ли что-то как раз без присутствия того, что обычно мы называли объективной реальностью и отражателем ее?

Вольф. Возможно, невозможно, — вы весело разыгрались словами. Я обманул вас — вы — не Сталин!..

Иаков. Да!! Я не Сталин…

Вольф. Вы не хотите держать свою линию в нашем спектакле… Все же вам не удастся цепляться за часы, как за соломинку… Слышите?!!! Я брошу в морду вам ваши часы…

Иаков. Вы — грубый…

Вольф. А вы уже обрадовались? Думали, будет нормальная нацистская сцена? Ха-ха… Какие часы, за кого вы меня принимаете… Мы здесь одни, и вообще одни, так стану я тут перед вами ломать свою обычную комедию… Это мы оставим для ваших друзей… Слышите?! Я хочу сделать из вас, хочу сделать из вас что-то, хочу сделать из вас что-то, чтобы убить… Я хочу сокрушить ваше существование… Я хочу убить вашего Отца в лице вас, понимаете?