Егор Радов - Иаков Сталин

Вольф. Ага! Ну что ж, пока — ничего. Прощай Иаков.

Иаков. До свидания. Очень жалко, что ты не пошел со мной… Ах, я все же одинок ужасно… Но ничего. Папа, наверное, просто хочет, чтобы я тоже был руководителем страны, занял потом его место… Он — жестокий, но справедливый…

Солдат. Ты лжешь, негодяй!!!

Иаков( в испуге ). Что? Кто? Кто это? Почему я — негодяй?

Солдат. Негодяй!!! Я — уставший мертвец, я скончался на Колыме во славу твоего проклятого Отца… Теперь я могу это говорить… Ты не достанешь меня!! Я умирал с его именем на губах, а Он… А ты — его мерзкое отродье!!!

Иаков( потрясенный). О чем он? Что произошло? Я хочу плакать… Почему меня оскорбляют?… Почему они суют бесконечно меня куда-то… куда я не хочу!!!

Солдаты. Иаков, на тебя наша надежда… Ты — выразитель нас. Мы горим, словно евреи, а ты должен остаться и сказать за нас свое слово. В начале и в конце — есть только слово. И сейчас оно есть, падла, и мы верим в него и надеемся, неужели оно подведет?

Иаков. Что? Что я должен сказать? Почему все кричат, что я что-то должен? И где мой Отец, почему Он не со мной? Я все вру, я видел одни лишь копии его, а он сам не хотел общаться со мной…

Светлана. Здравствуй, Иаков, почему ты стоишь здесь и не идешь к нам?

Иаков. Куда к вам?

Светлана. Проклятье, за мной увязались эти военные… Но ничего. Как куда! К папе…

Иаков. Не верю больше ни во что… Я… ( Плачет. )

Светлана. Что ты, что ты… Но ты тоже должен понять отца… Ему трудно. Он руководит такой страной… Потом, Лаврентий…

Иаков. Не знаю, ничего не знаю… ( Плачет, натруженно всхлипывая. )

Светлана. Но постой, это же неблагодарно… Все дети — дети твоего Отца. Он заботится о всех них. Он всех любит. И они говорят ему спасибо за свое счастливое детство. А между тем, твое детство было счастливей, чем их… И ты так себя ведешь!

Иаков. Как? Какое детство… Как ты можешь так говорить… Ты помнишь свою мать?

Светлана. Замолчи, Иаков!

Иаков. Ты — тоже… Ты тоже на меня кричишь… А ведь ты — сестра мне. Младшая.

Светлана. Вспомни, разве не было у тебя счастливого детства? Другие дети вообще родились до революции.

Иаков. Детство было у тебя. У тебя был папа. Вы ездили на дачу…

Светлана. Зажрался ты, Иаков! Другие люди…

Иаков. О! О! О — лучше уйди, ты никогда не поймешь меня…

Светлана( запальчиво ). Я-то уйду, но запомни: если ты еще раз что-нибудь скажешь про Отца… Я все равно передам ему. Прощай!

Иаков( растерянно ). Прощай, прощай. Прощай жизнь, я не могу больше. Все считают, что я — сволочь… И даже Он меня не любит… А солдаты видят во мне свой символ, за который они умирают, точнее, принадлежность к их символу… Я не могу больше обманывать их!!

Иаков стреляет себе в грудь. Он падает, и Вольф смотрит на него в умилении и удовольствии.

Вольф ( рассматривая кровоточащего Иакова ). Отлично, Иаков! Брось ты это все к черту… Но все же, сука, ты не удержался… Видно, что у тебя было мало счастья жизни. Еще бы! Счастье должно быть нормальным, а не просто удовольствием от того, что ты умеешь вдыхать воздух. Теперь ты — мой. Теперь ты будешь моим врагом! В этой стране твоя жизнь тебе не стоит ничего. А я буду делать тебе все приятней и приятней.

Иаков( открывая глаза ). Где я?

Вольф. Ты еще раз родился! Иаков! Привыкай к тому, что в жизни нет эффектных концов!

Иаков. Я еще жив? Вольф, к черту! Дай мне закурить, все равно что… Ох…

Вольф. Так-так, Иаков. Так отсюда мы и начнем.

Иаков. Что начнем? Вольф, мне грустно и больно… Вольф. почему я не умер?… ( закуривает .) Ох, какой божественный табак… Это что?

Вольф. Это — гаванская сигара. Ну ладно, Иаков, живи дальше.

Иаков. Как, ты опять уходишь? Ты опять оставляешь меня одного? А зачем же ты тогда?…

Светлана. Иаков, Иаков! Что же ты сделал!

Иаков( делая мученическую улыбку ). Теперь Отец будет меня любить… А нет — так пусть… Что он сказал?

Светлана. Он засмеялся и сказал, что надо было поточнее стрелять… Но это — ладно, наш папа — жесток, но справедлив…

Иаков. Как? О, черт…

Солдат. О, черт, почему ты не выстрелил немножко поточнее… А еще лучше бы, если бы ты прикончил своего отца…