Элис Сиболд - Почти луна

— Есть и другие врачи.

Я начала выдергивать из-под себя траву, что когда-то строго-настрого запретила Саре.

— Я как-то ходил к одному, — сообщил Джейк. — Лови намек: она носит чулки, как у Пеппи Длинныйчулок.

— Фрэнсес Райан? Ты ходил к Фрэнсес Райан? — я неверяще уставилась на него.

— Она помогла мне, когда ты ушла.

Фрэнсес Райан была аспиранткой в Мэдисонском университете, когда мы учились в нем. Все знали ее по фирменным чулкам.

— Она до сих пор носит их?

— Прошло лет десять, не меньше, с тех пор, как я ее видел. Не думаю, что такие чулки эффективны после сорока.

— Сомневаюсь, что они вообще эффективны.

— Уж больше, чем замученные торсы, — ответил Джейк, передавая мне сигарету.

За вычетом убийств и соблазнений, я в последнее время столь ограничила свои пороки, что «поплыла» с первой же затяжки. Я работала у психотерапевта над своими проблемами с самоконтролем, пока как-то в выходные не зашла в бакалею и не принялась колошматить дыни. Канталупа, которую я держала в руках, казалась мне собственной головой. Психотерапевт рылся во мне, превращая мозг в настоящую кашу.

— Что будем делать дальше? — спросила я.

— Заберем Сару. Надо вести себя естественно. Думаю, ничего другого нам не остается, пока с нами не свяжутся.

— Или не заявятся к нам.

За нами остановилась машина. Мы одновременно повернулись. Это оказался автофургон с листами зеркального стекла, привязанными с обеих сторон. Водитель заглушил мотор, но радио выключать не стал. Станция была разговорная. Из открытых окон грузовика сочилась злоба.

— Время обедать, — заметил Джейк.

Я смотрела, как Джейк курит, пока он не прикончил сигарету. Я подумала, что он всегда выглядел глупо с сигаретой, почему-то излишне женственно, как будто декламировал, лежа на тахте.

— Так ты женишься на Фин?

Джейк мгновение поразмыслил.

— Вероятно, нет.

— Почему?

— Она знает свое дело.

— В смысле?

— Она отлично организует званые обеды и поездки.

— И кормит собак?

— Я давным-давно перенес на них свои чувства.

— На Мило и Грейс?

— На животных в целом.

— Не слишком похоже на тебя.

— Вот чем я кончил. — Он улыбнулся. — К тому же я слишком люблю бороться. Сама знаешь.

— Бедняжка, — вздохнула я.

Он посмотрел на меня. Я никогда прежде не видела его глаза такими, как будто они были сокрушены, расплющены самим моим существованием в мире.

— Я любил тебя, Хелен.

То, что я сделала, не только с матерью, а со всеми, внезапно показалось непостижимым.

И тут из меня вдруг вырвался громкий, надорванный хрип, похожий на звук рвоты, а затем откуда ни возьмись хлынули слезы. Пазухи распахнулись, и слюна и мокрота затопили рот и нос. Спрятаться было негде, и я закрыла голову руками и рухнула набок, чтобы зарыться лицом в землю.

— Все хорошо, Хелен, — произнес Джейк. — Все хорошо.

Он опустился на колени рядом со мной, легонько коснулся рукой моей спины, затем плеча. Я изо всех сил старалась не реагировать на его прикосновения. Мне казалось, я едва могу дышать, но глубоко втягивала воздух. Я плакала, и кашляла, и терла кулаком грязь.

— Хелен, прошу тебя.

Он взял меня за запястье, и я посмотрела на него.

— Я все разрушила! — воскликнула я. — Все!

Водитель автофургона сделал радио погромче. Вдаль понеслись призывы к изгнанию нелегальных иммигрантов.

— Ты должна держать себя в руках, — строго сказал Джейк. — Ради девочек, ради меня. Кто знает, может, ничего и не случится.

Почему-то это показалось мне еще хуже. Так мало нашлось бы свидетельств разрушительного воздействия матери на мою жизнь, что мне могло даже сойти с рук ее убийство. По большому счету, я была такой незначительной. Не это ли смирило меня? Или то, что, когда я села и Джейк принялся промокать мое лицо своей футболкой, я увидела, что водитель грузовика повернул свою машину боком, поставив ее поперек трех парковочных мест, наверное, чтобы спокойно есть свой обед, не глядя на нас. Я заметила это, а потом увидела женщину в зеркальном стекле. Себя. Я сидела на траве в заброшенном парке в Пенсильвании. Мужчина, за которым я когда-то была замужем, от которого родила детей, пытался притянуть меня к себе. Я видела деревце, сломанные грили и край шоссе за спиной.

Джейк немедленно отправился за водкой, и, когда он поднял подушку с бара, я увидела, что на старухофоне отчаянно моргает индикатор сообщений.

— Проиграть их?

— Да.