Элис Хоффман - Черепашья луна

Последнее серьезное преступление в городке Верити случилось в 1958 году, когда некто Платт пристрелил своего брата, не поделив с ним купленный на двоих «шевроле номад». С тех пор здесь тихо — до того тихо, что на парковках слышно, как плюхается на машины инжир, оставляя на автомобильных чехлах черные пятна и клочки тонкой кожицы. Городок Верити стоит в той части Флориды, где самая высокая влажность, и потому местный народ начинает день с кофе со льдом. На окраинах по утрам видно, как дрожит над землей тяжелый воздух, и порой чья-нибудь душа, которой не хватило сил в нем подняться, шлепается кому-нибудь на загривок и так там и виснет — легкая, как птичка колибри.

Рассказывают, будто Чарльз Верити, который основал городок, отправив на тот свет не один десяток аборигенов, потом намучился из-за этого. Долго он не мог стряхнуть с себя души убиенных им людей, и они громоздились по его хребту, от шеи до поясницы, а еще сидели на кухонной плите, и продолжалось это до тех пор, пока он наконец не догадался заманить их в сахарницу, а чтобы не выбрались, перевязал крышку прочной коричневой бечевкой. Сам Чарльз Верити думал жить вечно. Каждый вечер он пил полезный для здоровья горький чай, заваренный из коры райского дерева [1] Так переселенцы называли хинное дерево. (Здесь и далее примечания переводчика.) , но на берегу возле запруды, там, где потом открыли муниципальные площадки для гольфа, его сожрал аллигатор. С того дня и каждый год в день рождения Чарльза Верити школьники проходят парадом по Мейн-стрит до парковки медицинского центра, где вокруг памятного неасфальтированного пятачка в этот день ставят веревочные ограждения. Желающие могут за десять долларов схватиться там с аллигатором из папье-маше, а заодно пополнить фонд пожертвований в пользу ожоговой палаты. Фермы в окрестностях Верити, разводившие аллигаторов, продержались до начала шестидесятых. Минимум раз в год аллигаторы у кого-нибудь удирали, и тогда местная дорога, прозванная Полумесяцем, — часть которой потом вошла в федеральную трассу, — становилась непроезжей и зеленой от скользких спин на те несколько дней, пока шериф собирал отряд добровольцев, вооруженных ружьями и рыбацкими сетями. Когда был принят федеральный закон, запретивший разведение аллигаторов, жители Верити в память о прошлом назвали свою университетскую футбольную команду «Гаторы», а в ресторанах стали подавать салат «аллигатор»: шпинат, сладкий зеленый перец и авокадо с яйцом и посыпкой из зелени.

Поболтать жители Верити не прочь, но об одном они говорить не любят, особенно в присутствии посторонних, — о месяце мае, когда в городке начинают твориться всякие странности. Речь не о влажности и даже не о жаре, хотя жара тут в мае бывает такая, что порой и мужчин доводит до слез. А о том, что, когда наступает май и на Западную Мейн-стрит из океана выползают морские черепахи, принимая свет фонарей за луну, у всех в городке немного съезжает крыша. Хотя бы один парень непременно едва не врезается на своей машине в лавандовое дерево возле «Бургер-Кинга». Девицы бегут из дома, младенцы кричат всю ночь напролет, фикусы в изгородях горят, а как-то раз в телефонной будке напротив круглосуточного магазина обосновались гремучие змеи, причем не меньше полудюжины, и так там и просидели весь период кладки до начала июня.

Когда наступает месяц май, те, кто тут родился и вырос, частенько бросают в банку с колой пару таблеток аспирина, солнечные очки носят не снимая и не принимают важных решений. В мае не увольняются, не наказывают детей, не сбегают в Северную Каролину с парнем из мастерской, который только что починил тебе видеокассетник. Не суются в океан, поскольку знают, что в первую неделю мая химзавод в Семинол-Пойнт сбрасывает в воду «желтый мусор», а попросту говоря, обрезки тунцовых плавников, и возле берега всегда крутятся акулы. Последние несколько лет в Верити вдруг нахлынули приезжие, которых привлекли сюда дикий гибискус и низкая плата за съемное жилье. С тех пор тут разведенных дамочек из Нью-Йорка живет больше, чем во всем штате Флорида. Когда эти дамочки принимали решение здесь осесть, они понятия не имели, во что месяц май способен превратить их жизнь, ровно так же, как и во что хлорин, витающий в воздухе, способен превратить прическу. Теперь их болтается в городке десятка два-три, и все с зелеными волосами, все до одной пьют диетический «Доктор Пеппер», и буквально все приходят в ужас при виде комаров, которые, оказывается, вырастают во Флориде до размеров шмеля, и удивляются, если их ребенок, сойдя с деревянных мостков, проложенных по берегу в зарослях морского винограда, споткнувшись, шлепается на землю.