Ион Друцэ: Апостол Павел

Женщина : Где возьму? У нас нет полотенец.

Апостол : Как — нет? Брат мой Еллин, одолжи нам свои полотенца.

Еллин : Какие полотенца?

Апостол : У тебя полон узел полотенец.

Еллин : Не скрою, у меня есть куски чистого полотна, но я в них заворачиваю наиболее ценные папирусы...

Апостол : Напрасно ты их бережешь. Они не приплывут.

Еллин : Кто?

Апостол : Пираты.

Еллин : Причем тут пираты?

Апостол : Не надо лукавить. Все знают, что афинские философы, удаляясь в горы для глубоких размышлений, при случае подрабатывают лечением разбойников, которым опасно показываться в городе.

Еллин : Ты сомневаешься в том, что меня вывела в горы одна из величайших загадок, которая когда-либо посещала человеческий разум?

Апостол : Я не сомневаюсь в том, что ты удалился в горы, чтобы поразмыслить, но куски полотна ты все-таки взял, чтобы, при случае, подработать...

Еллин : Ты полагаешь, это — грех?

Апостол : Нет, отчего же... Очень даже доброе дело... Да благословит тебя Господь.

Еллин (передавая куски чистой ткани Женщине) : Замысел твой, Апостол, прекрасен, благороден, грандиозен, но — не случится.

Апостол : Почему?

Еллин : Ты не усадишь всех за один стол.

Апостол : Я — нет, но Господь Бог усадит.

Еллин : А никогда в жизни.

Апостол : Почему?

Еллин : Потому что мир, по природе своей, несовместим. Человек рождается в ярости неприятия окружающего мира. Этот инстинкт остается доминирующим на протяжении всей жизни.

Апостол : Человек рождается добрым, преисполненный дружелюбия к брату своему. Мир совместим, потому что всё человечество есть единая семья Господня, и под сенью Отца мы соберемся за этим столом.

Еллин : А никогда. Начнем с меня. Я, как просвещенный Еллин, за один стол с Варваром не сяду.

Апостол : Почему?

Еллин : Потому что мы возводим святилища, а они мечтают превратить наши храмы в конюшни. У нас разные представления о смысле жизни, о ее ценностях, о справедливости, и потому мы — несовместимы.

Апостол : Совместимы в Господе Боге.

Еллин : Никак. Скиф никогда не сядет за один стол с Финикийцем, ибо у Скифа огромные просторы, неисчислимые богатства, а у Финикийца, кроме печальной кифары, ничего нет. Бедный с богатым за один стол не садятся. Они — несовместимы.

Апостол : Совместимы в Господе Боге.

Еллин : Бедный Дак, зажатый Скифом со всех сторон, не сядет за один стол с могущественным соседом, ибо Сила и Бессилие есть вещи несовместимые.

Апостол : Совместимые в Господе Боге нашем.

Еллин : А никак. Сами мы никогда не сядем за один стол с Женщиной, которую наняли, ибо наниматель и нанимаемый за один стол не садятся. Они — несовместимы.

Апостол : Совместимы в Господе Боге нашем Иисусе Христе.

Еллин : Не говоря уже о том, что все мы, вместе взятые, презираем иудеев за живучесть и способность пустить корни где угодно; вы же ни во что не ставите остальной мир, считая его топливом для преисподней, а потому мы — не-сов-мес-ти-мы!!

Апостол : Да совместимы же!!

Еллин : Но, каким образом?

Апостол : Через Господа Бога, Отца нашего, мы — единое древо, и если то древо полно жизни, плодоносит, нельзя при этом вести разговоры о том, что, вот, нижняя ветка несовместима с верхними ветками, а корни не совсем одобряют плоды, которые они же сами и питают. Господь животворит, и чудеса животворения происходят каждый день, на каждом шагу.

Еллин : Где ты тут, на этой поляне, видел чудо животворения?

Апостол : Оно было только что сотворено, причем твоими же руками...

Еллин : Я свершил чудо, потому что ты меня заставил, но ведь ты и есть среди нас самый несовместимый. Ты не то что из другого мира, ты точно с другой планеты свалился!

Апостол : Хорошо. Начнем с меня, как с самого что ни на есть несовместимого. Я иудей из иудеев, из колена Вениаминова.

Еллин : Был.

Апостол : Почему — был?

Еллин : Ты же от своих отрекся.

Апостол : Я от своих никогда не отрекался. Как можно отречься от самого себя? Просто удалился от них.

Дак : По какой причине?

Апостол : Как я уже говорил, мой народ — это народ избранный Богом. Но ведь остальные народы, тоже творение рук Господних! От одной крови Бог произвел весь род человеческий,

Еллин : Ты говорил это там, в Иудее?

Апостол : Говорил.