Винфрид Зебальд - Кольца Сатурна. Английское паломничество

Еще до поездки в Польшу и Украину Коженёвский пытался поступить на службу в Акционерное коммерческое общество Верхнего Конго. Перед самым отъездом в Казимировку он еще раз лично встречался в штаб-квартире этого общества на рю де Бредерод в Брюсселе с его ответственным секретарем Альбертом Тисом. Тис, чье желеобразное тело едва умещалось в слишком тесный для него сюртук, сидел в душной конторе под картой Африки, занимавшей целую стену. Коженёвский едва успел изложить свое дело, а Тис уже предложил ему командовать пароходом, ходившим в верхнем течении Конго. Вероятно, потому, что капитан этого судна, какой-то немец или датчанин по имени Фрайеслебен, как раз был убит туземцами. Две недели занимают у Коженёвского срочные сборы. Страховой врач Акционерного общества (похожий то ли на скелет, то ли на привидение) обследует его на предмет пригодности к работе в тропиках, после чего Коженёвский едет в Бордо и в середине мая поднимается на борт судна «Виль де Масейо», уходящего в Бома. Уже на Тенерифе его охватывают дурные предчувствия. Жизнь, пишет он своей только что овдовевшей красавице-тетке Маргарите Порадовской, — это трагикомедия — «beaucoup des rêves, un rare éclair de bonheur, un peu de colère, puis le désillusionnement, des années de souffrance et la fin» [28] Много мечтаний, редкая вспышка счастья, немного гнева, за которыми следуют разочарование, годы страданий и конец (фр.). , — в которой хорошо ли, плохо ли, но приходится играть свою роль. Коженёвский пребывает в скверном настроении. Во время долгого морского путешествия он постепенно начинает осознавать абсурдность всего колониального дела. День за днем морское побережье остается неизменным, словно судно не двигается с места. И все же, пишет Коженёвский, мы прошли мимо нескольких причалов и факторий с названиями вроде «Гран Бассам» или «Литтл Попо», взятых, казалось, из какого-то фарса. Однажды мы миновали военный корабль, стоявший на якоре у прибрежной полосы, на которой не было видно ни малейшего признака поселения. Насколько хватает глаз, только океан и небо и тончайшая зеленая полоска джунглей. Флаг уныло свисал с мачты, на маслянистой волне лениво качалось тяжелое железное судно, и периодически длинные шестидюймовые пушки бессмысленно и бесцельно стреляли в чужой африканский континент.

Бордо, Тенериф, Дакар, Конакри, Сьерра-Леоне, Котону, Либревиль, Лоанго, Банана, Бома… Через четыре недели Коженёвский наконец прибыл в Конго, в самую далекую из дальних стран, о которых он мечтал в детстве. Тогда Конго было лишь белым пятном на карте Африки, над которой он часто склонялся часами, тихо бормоча экзотические названия. Внутри этой части света не было обозначено почти ничего: ни дорог, ни городов. А так как картографы любили рисовать на пустом месте какое-нибудь экзотическое животное: рычащего льва или крокодила с разверстой пастью, то реку Конго (о ней было известно лишь то, что она берет свое начало на расстоянии тысяч миль от побережья) они изобразили в виде извивающейся змеи, ползущей через всю страну. С тех пор, правда, карту заполнили. «The white patch had become a place of darkness» [29] Белое пятно оказалось мрачным местом (англ.). . В самом деле, во всей в общем-то еще не написанной истории колониализма вряд ли найдется более мрачная глава, чем так называемое освоение Конго. В сентябре 1876 года якобы с наилучшими намерениями была основана Международная ассоциация для исследования и цивилизации Африки. Акционеры провозгласили, что оставляют в стороне все частные и национальные интересы. Высокопоставленные особы из всех сфер общества, представители аристократии, церквей, науки, экономики и финансов принимают участие в учредительном собрании. Король Леопольд, патрон образцового проекта, заявляет, что нет более благородной цели, чем та, что ныне объединяет друзей человечества. И эта цель — открытие последней части света, которая до сих пор лишена благословенных плодов цивилизации. Речь идет о том, сказал король Леопольд, чтобы рассеять мрак, который еще и поныне окутывает целые народности; более того, речь идет о Крестовом походе. Это предприятие, как никакое другое, будет способствовать достойному завершению столетия прогресса. Выраженный в сей декларации высокий смысл впоследствии естественным образом выветрился. Уже в 1885 году Леопольд, который теперь носит титул суверена Свободного государства Конго, становится единственным владельцем территории, лежащей вдоль течения реки, второй по длине во всем мире. Эта территория в сто раз превосходит размерами его родную страну. Король, никому не обязанный отчетом, не считаясь ни с чем, начинает эксплуатацию ее неисчерпаемых богатств. Инструментами эксплуатации являются торговые компании вроде Акционерного коммерческого общества Верхнего Конго, чьи сказочные доходы основаны на системе принудительного и рабского труда, одобренной всеми акционерами и всеми занятыми в Конго европейцами. В некоторых районах Конго туземное население сократилось в десятки раз, а рабочие, перемещенные из других частей Африки или из Америки, тысячами умирали от дизентерии, болотной лихорадки, оспы, бери-бери, желтухи, голода, физического истощения и туберкулеза. Между 1890-м и 1900-м каждый год уносил жизни примерно пятидесяти тысяч безымянных жертв, не упомянутых ни в каких отчетах. Тогда же стоимость акций Железнодорожной компании Конго повышается с 320 до 2850 бельгийских франков.