Майкл Ондатже - В шкуре льва

В доме тихо, только скрип половиц под ногами. Патрик заглядывает в спальню. Они спят обнявшись, не замечая дневного света, наполнившего комнату. Он трогает Элис Галл за локоть, и она убирает руку. Он прикасается к ее ладони, и полусонная Элис инстинктивно сжимает его пальцы.

— Привет.

— Я скоро уезжаю, — говорит он. — Поезд.

— Ммм… Мы сделали тебе подарок ночью.

— Да?

— Она тебе объяснит.

Элис осторожно потягивается, стараясь не потревожить Клару.

— Брось мне рубашку. Я позавтракаю вместе с тобой.

На кухне Патрик режет пополам грейпфрут и протягивает половинку Элис. Та отрицательно качает головой. Она сидит на табуретке в длинной розовой рубашке и смотрит, как он уверенно двигается по ее кухне. Замечает, что он старается держаться как можно незаметнее. Когда он спрашивает, где лежат ложки или лопаточка, она молча указывает на нужные ящики.

Патрик не из тех, кто любит поболтать за завтраком, и через пятнадцать минут он готов идти. Провожая его до двери, она держит его за руку. Он вдруг ее целует слишком близко к глазу.

— Передай ей от меня поцелуй.

— Передам.

— Скажи, что мы увидимся вечером в гостинице.

— Хорошо.

Она плотно закрывает дверь и смотрит в окно, как он шагает к станции, перемещаясь из одной оконной рамы в другую.

Она снова ложится в кровать, где спит Клара, обнимает ее, стараясь вернуть потерянное тепло, и благословляет сонную гавань понедельничного утра.

Его мысли остаются с ними, как отпечаток его руки на их сонной плоти. Вагонное окно холодит щеку. Тоскуя по Кларе, он думает об Элис, которой он не замечал раньше, как будто Элис, к которой прикоснулась Клара, возникла из небытия, словно в сказке.

Вечером в гостинице «Арлингтон» Патрик изучает большой портрет, который Клара прикрепила к двери. Он вышел хорошо, говорит ему Клара, его душа податлива. Он ей не верит. Разве только его душа раскрывается во сне, разве только сон каким-то образом соединяет противоречивые черты его характера. Ему нравится близость между двумя женщинами, нравится, что они приписывают ему беззащитность.

— Что ты о ней думаешь?

— Она мне нравится.

— Она великая актриса.

— На радио?

— Нет, на сцене.

— Лучше тебя?

— В тысячу раз.

— Да, она мне нравится.

Позже он станет думать о тех минутах, когда он спал, а они вошли со свечами в темную комнату. Явление волшебниц. Вспоминая этот эпизод, он, как никогда, ощущает свою общность с ними. Патрик и две женщины. Предчувствие Нового Мира. Юдифь и Олоферн. Святой Иероним и Лев. Патрик и Две Женщины. Ему нравится эта живая картина, пусть даже он отсутствовал на церемонии, потому что спал.

Иногда, оставшись в одиночестве, Патрик завязывает себе глаза и движется по комнате, сначала медленно, затем все быстрее, пока не достигает в этом занятии необыкновенного совершенства. Он гордо расхаживает по комнате, ловко обходя абажуры и ныряя под висячие растения, даже бегает и прыгает вслепую через низкие столики.

Патрик с Кларой говорят всю ночь, имя Эмброуза то и дело звучит в разговоре, как стук капели. Всю ночь они говорят о ее намерении соединиться со своим «любимым», звук его имени для Патрика как яд, как слово «никотин». Она уедет завтра. Она не скажет ему, где находится Смолл. Она требует, чтобы он не пытался следовать за ней, когда они окажутся в Торонто, чтобы посадить ее на поезд. Патрик чувствует, что почти ничего не знает о жизни Клары. Он продолжает находить и терять ее черты, как будто открывает ящик и обнаруживает там очередную маску.

В это последнее утро они сидят, полуодетые, в постели. Всю ночь они проговорили, и он чувствует себя немым против мощи невидимого врага, неспособным отговорить Клару от поездки к Эмброузу. Он хочет показать ей свой трюк, вынимает длинный шелковый шарф из рукава ее пальто, складывает его и завязывает им глаза.

Он сажает Клару на кровать и просит не двигаться. Потом начинает ходить по комнате, сначала с вытянутыми руками, потом опускает их, бросается вперед, замирая в дюйме от окна, резко опускает голову у книжных полок. Он носится по комнате то по прямой, то зигзагами, словно обладает способностями летучей мыши. Прыгнув на кровать, он приходит в восторг от ее пронзительного крика. Он восхитителен. Он великолепен, думает она.

Во время своих передвижений он бормочет: «Видишь этот поднос?» — он подбрасывает его вверх и ловит. «А эту яичную скорлупу на полу я раздавлю, как кости Стампа Джонса. Ты такая красивая, Клара. Я никогда не ослепну. Я хочу каждую ночь засыпать, глядя на твое лицо. Мне мало только дотрагиваться до тебя, вдыхать твой запах». Он бросает яблоко ей на колени, срывает листок с календаря. «Я тренировался несколько ночей, пока ты спала». Он прыгает вперед, откусывает яблоко, жует и продолжает говорить.