Юй Хуа - Братья

Дети ответили, что есть мама, которая вот-вот должна была вернуться из Шанхая. Тот человек покивал и сказал, что тогда он спокоен. Поманив детей рукой, он похлопал их по плечам со словами:

— Вы же небось знаете Краснознаменный переулок.

Братья кивнули. Тогда мужик сказал:

— Я как раз там живу. Фамилия моя Тао, а звать меня Тао Цин. Если что, приходите ко мне.

Сказав это, он встал и пошел прочь. Люди, стоявшие у ворот, тут же расступились, боясь, что он заденет их своим касавшимся трупа телом. Сун Ган и Ли вместе с ним дошли до ворот. Когда Тао Цин взялся за тачку, Сун Ган сказал ему, подражая Тетке Су:

— Тебе за это воздастся.

Тао Цин кивнул и ушел, толкая перед собой тачку. Дети заметили, что, уходя, он вскинул левую руку и промокнул глаза.

Вечером братья сели ждать у тела Сун Фаньпина. Оно было все в крови — живого места не осталось, и выглядело страшно. Тело не двигалось, не шевелились и раскрытые губы. Глаза Сун Фаньпина были широко распахнуты, и зрачки в них напоминали маленькие камушки, только лишенные блеска. Наплакавшись, накричавшись и даже покусавшись, дети дрожали теперь от страха.

Было видно, как из-за дверей и окон то и дело показывались чьи-то головы. Слышался гул голосов. Голоса твердили о том, кто такой был этот Сун Фаньпин и как он умер. Кто-то сказал, что детей надо пожалеть, и Сун Ган заплакал. Вслед за ним всплакнул и брат. Потом они снова стали со страхом глядеть на людей снаружи. Гул шел не только от их голосов, но и от множества мух, что налетали со всех сторон и жалили тело Сун Фаньпина. Мух становилось все больше и больше, они летали по комнатам, словно черные снежинки, и их жужжание перекрывало трескотню за окнами. Скоро мухи начали жалить и братьев, и даже тех зевак, что толпились снаружи. Дети слышали, как звонко хлопали по ляжкам, по предплечьям, по лицам и по груди их ладони. Покричав и поматерившись, люди начали расходиться. Мухи прогнали их прочь.

Когда солнечный свет начал потихоньку становится красноватым, дети вышли на улицу и увидели, как заходит солнце. Они вспомнили, что говорил им с утра отец: когда солнце начнет садиться, он с Ли Лань приедет домой. Братья подумали, что вот-вот должна вернуться их мать. Тогда, вновь взявшись за руки, в отсветах заходящего солнца они направились к вокзалу. Подойдя к закусочной, они увидели внутри Тетку Су, и Сун Ган сказал ей:

— Мы пришли встретить маму. Она должна приехать из Шанхая.

Дети встали у входа и, вытянув шеи, на цыпочках смотрели вдаль, на шоссе. От конца поля приближалось облако пыли. Они разглядели в нем подъезжающий автобус, потом услышали гудок. Сун Ган повернулся к брату со словами:

— Мама вернулась.

Говоря это, он плакал, и слезы сбегали вниз по его лицу. Бритому Ли собственные слезы затекли за шиворот. Автобус приближался в клубящемся облаке пыли и, повернув, въехал во двор автовокзала, оказавшись прямо перед ними. Поднятая им пыль тут же обволокла детей и лишила возможности видеть. Когда она постепенно опустилась, люди с чемоданами и мешками в руках начали выходить из здания вокзала. Сперва выходили группы по двое-трое, потом — целая шеренга. Все они прошагали мимо, но дети так и не увидели Ли Лань. Даже когда наружу вышел последний человек, Ли Лань так и не появилась.

Сун Ган подошел к нему и робко спросил:

— Это автобус из Шанхая?

Человек кивнул и, глянув на их покрытые слезами и царапинами лица, спросил:

— Вы чьи? Чего вы тут стоите?

От этих слов братья заплакали. Человек испугался и, прихватив багаж, поспешил прочь. По дороге он все время оборачивался и поглядывал на них с интересом. Дети кричали ему вслед:

— Мы Сунфаньпиновы. Сун Фаньпин умер, а мы ждем Ли Лань. Ли Лань — наша мама…

Не успели они договорить, как тот человек пропал из виду, а мальчики остались ждать у вокзала. Они подумали, что Ли Лань приедет следующим рейсом. Братья простояли там очень долго. Большие деревянные двери зала ожидания захлопнулись, потом закрылись железные ворота вокзала, а они по-прежнему стояли и ждали возвращения матери.

Когда начало темнеть, хозяйка закусочной, Тетка Су, подошла к ним и всунула в руки каждому по пирожку с мясом:

— Ешьте скорей, пока горячие.

Дети принялись уминать пирожки, а женщина сказала:

— Сегодня уже автобусов не будет. Вон и ворота закрылись. Идите домой, завтра снова придете.

Братья поверили Тетке Су, кивнули головами и, растирая слезы, пошли домой с пирожками в зубах. Они слышали, как вздыхала она у них за спиной: