Юй Хуа - Братья

— Вот, вот, чмо малолетнее на что-то таки годится.

Вернувшись домой, Ли стал командовать брату:

— Пустим этих чертовых креветок на варку.

Когда вода в кастрюле стала нагреваться, он закричал в возбуждении Сун Гану:

— Слыхал, слыхал, как эти треклятые креветки там подпрыгивают?

Едва креветки смолкли, дети раскрыли кастрюлю и увидели, что все они покраснели. Тогда братья вспомнили слова Сун Фаньпина о креветках и языке. Сун Ган высунул свой язык и спросил, такие ли они красные. Бритый Ли ответил:

— Еще краснее.

Потом он сам высунул язык и велел брату посмотреть. Сун Ган сказал:

— И краснее твоего.

Тогда дети закричали:

— Есть! Скорей есть! Сожрать этих паршивых креветок!

Они в первый раз ели креветок, которых отловили и сварили сами. Дети забыли положить в кастрюлю соль и, проглотив по паре пресных рачков, почувствовали, что что-то здесь не то. Тут Сун Гана озарило, и в голову ему сразу пришла отличная идея: он налил в миску соевого соуса и принялся макать креветок в него. Бритый Ли чуть не умер от счастья и все твердил, что мясо у этих поганых креветок вкуснее, чем в мерзавцах-пирожках раз в десять. Они жевали, позабыв обо всем на свете, даже о том, что они жуют. Отвалившись от стола, братья смаковали свои впечатления, не в силах оправиться от еды. Только когда Сун Ган рыгнул и Ли сделал то же самое, они осознали, что все шестьдесят семь креветок были съедены подчистую. Отерев рты, дети мечтательно сказали:

— Завтра снова будем есть креветок.

С тех пор братья утратили всякий интерес к тому, что происходило на улицах, и прониклись любовью к речным берегам. Каждый день, вооружившись корзинками, они отправлялись поутру ловить креветок и возвращались вечером со своим уловом. Братья забирались далеко вдоль по реке и вдоль по ней же возвращались обратно. Их ноги от воды стали совершенно белыми и размокшими, как у утопленников. Они наели себе круглые и румяные мордочки, совсем как у капиталистов. Мальчики сами, безо всякого наставления, научились варить и жарить креветок и выяснили, что если жарить без масла, то лучше добавлять соевый соус, а если в масле — то соль. Как говорится, привалила им такая удача, что чуть дверь не вышибло. Однажды они за раз сумели выловить больше сотни и, закинув их в кастрюлю, зажарили до хрустящей корочки, а когда стали есть, то сами не могли на себя нарадоваться: панцирь у пережаренных креветок был хрустким, ароматным и по вкусу не хуже самого мяса. Когда они наелись, а креветок у них оставалось еще штук сорок, Сун Ган вдруг прервался и сказал:

— Отнесем этих папе.

И Ли ответил:

— Идет!

Мальчики сложили оставшихся креветок в миску. Когда они выходили из дома, Сун Ган сказал, что он еще сходит купит для отца два ляна* шаосинского. Он представил себе, как отец будет есть креветок, запивая их вином, и как он наверняка засмеется от радости. Сун Ган даже разинул рот и странно закаркал, изображая, как смеется отец, а Ли сказал, что выходит совсем непохоже, будто он орет «На помощь!». Потом Ли сам взялся изображать смех Сун Фаньпина, приговаривая, что у него весь рот будет забит креветочным мясом и наполнен вином и что тут уж при всем желании не разгогочешься, а сможешь только тихонечко посмеиваться. Сун Ган сказал, что у Бритого Ли тоже вышло непохоже, словно он зевает или что.

Взяв еще одну пустую плошку, они вышли из дому и отправились в продовольственный магазин покупать вино. Продавец, глядя на креветок в их миске, стал шумно втягивать носом воздух. Он сказал, что у него от запаха даже слюнки бегут, а уж на вкус Бог знает, что это такое. Братья рассмеялись и сказали, что на вкус еще прекрасней. Когда они развернулись и направились к выходу, то услышали, как продавец сглатывает у них за спиной слюну.

Упали сумерки. Братья с величайшей осторожностью приближались к амбару Сун Фаньпина — Сун Ган нес плошку с вином, а Бритый Ли — миску с креветками. Тут на пути у них снова оказались те трое школьников. Двинувшись навстречу, они заорали:

— Эгей, пацаны.

У братьев засосало под ложечкой. Если б не эти креветки и вино, они бы давно уже смотались из поля зрения. Но с мисками в руках они все равно не смогли бы бежать быстро, и все, что им оставалось, — так это плюхнуться на землю. Трое школьников окружили их частоколом из шести ног. Братья, обнимая миски, смотрели на них снизу. Сун Ган с явным удовольствием выдал:

— А мы уже и так сидим на земле.

Ли подумал, что они сейчас, наверно, скажут: «Да если вы хоть чего-то можете, живо поднимайтесь». Поэтому он не выдержал и сам прокричал вперед них: «Да если вы хоть чего-то можете, то давайте, сбейте нас». Но трое школьников так и не сказали заветных слов — весь их интерес устремился к содержимому миски. Сунь Вэй, Чжао и Лю один за другим присели на корточки. Сунь Вэй потянул носом воздух и произнес: