Гарольд Роббинс - Торговцы грезами

— Купи тысячу акров, — сказал я ему. — Это обойдется нам в двадцать пять тысяч. Я только что продал шестьсот акров по сто долларов за акр. У нас, таким образом, остается тридцать пять тысяч. Мы можем спокойно потратить эти деньги на постройку студии.

На том конце провода воцарилось молчание, затем снова раздался голос Питера. В нем зазвучали незнакомые мне нотки. Если бы я не знал его так хорошо, то подумал бы, что в нем проснулась жадность.

— Джонни, — сказал он медленно, — ну ты и бестия! Хитрая бестия!

Отойдя от окна, я уселся за стол и допил виски. Как давно это было! А кажется, всего лишь вчера. Голливуд начался с мошенничества. С тех пор здесь ничего не изменилось. Здесь и сейчас могли надуть кого угодно, только мошенники тех лет и в подметки не годились теперешним. Теперь люди обманывали не из-за нужды, как раньше, а из-за жадности, алчности. Теперешним мошенникам мало было пожирать друг друга, они готовы были заглотить весь мир.

Мои глаза устали, и веки налились свинцом. Я подумал, что неплохо было бы прикрыть их на минутку.

Проснулся я от гула голосов, повернул голову, но голоса продолжали звучать. Я выпрямился в кресле, открыл глаза и протер их. Все тело ломило, так как я заснул в кресле в неудобном положении. Потянувшись, я осмотрел свой кабинет. Взгляд упал на часы, стоящие на столе. Я вздрогнул. Четвертый час дня. Я проспал почти целый день. Поднявшись, я пошел в туалет, включил кран с холодной водой, поплескал на лицо. Это быстро прогнало сон. Взяв с вешалки полотенце, вытерся. Посмотрелся в зеркало. Лицо заросло щетиной. Надо было побриться.

Я вышел в коридор, собираясь пойти в парикмахерскую, когда услышал за стеной голос Гордона.

— Ты уж извини, Ларри, — говорил он, — но я никак не могу с этим согласиться. Ведь мой договор с Джонни заключался в том, что я буду заведовать всем производственным отделом. Если разделить это, как ты предлагаешь, работа будет дублироваться, к тому же, это внесет неразбериху.

С бритьем пришлось повременить. Что-то происходило в кабинете Гордона, и мне надо было выяснить, что именно. Я взялся за ручку и открыл дверь. Гордон сидел за своим столом с пунцовым от злости лицом. Напротив него сидели Ронсон и Дэйв Рот. Лицо Ронсона было, как всегда, невозмутимо, а вот Дэйв был похож на нашкодившего кота.

Я вошел в кабинет. Каждый из них посмотрел на меня по-своему. Лицо Гордона выражало облегчение, Ронсона — недовольство, Рота — страх. Я улыбнулся.

— Что тут у вас происходит, ребята? — спросил я. — Не даете человеку поспать.

Никто не ответил. Я подошел к Гордону и протянул ему руку.

— Привет! Рад тебя видеть.

Он решил подыграть мне. Делая вид, что только что увидел меня, он пожал мою руку.

— Что это ты здесь делаешь? — спросил он. — Я думал, ты еще в Нью-Йорке.

— Я прилетел вчера вечером, — ответил я. — Решил навестить Питера. — Затем повернулся к Ронсону. — Однако не ожидал тебя увидеть здесь, Ларри.

Он пытливо вглядывался мне в лицо, пытаясь определить, что именно я знаю, но у него ничего не вышло.

— После твоего отъезда тут кое-что произошло, но тебя не было, и я решил сам приехать и все за тебя уладить.

Я изобразил на лице заинтересованность.

— Да? А что такое?

— Да нам позвонил Стенли Фарбер, — ответил он, с трудом подыскивая слова, и я понял, что мое появление выбило его из равновесия. — Он сделал нам предложение, чтобы Дэйв занялся производством наших фильмов. За это Фарбер гарантирует их прокат во всех без исключения кинотеатрах западного побережья и плюс дает нам дополнительный займ в миллион долларов.

Впервые с тех пор, как вошел в кабинет, я посмотрел на Дэйва Рота, но продолжал говорить с Ронсоном.

— Я знаю Стенли, — ответил я. — Думаю, что он захочет от нас большего за миллион долларов, одного тепленького местечка для его протеже будет недостаточно.

Слушая Ронсона, я не сводил глаз с лица Дэйва.

— Ну, конечно, взамен нам придется предложить ему акции, никто же не захочет просто так рисковать своими деньгами.

Я медленно кивнул головой. Под моим взглядом лицо Дэйва сделалось белым как мел. Голос Ронсона слегка дрожал, он не мог справиться со своими чувствами.

— Значит, по-твоему, это хорошая мысль? — спросил он.

Я медленно повернул голову и посмотрел на него. Его глаза блестели за толстыми стеклами очков. Он очень смахивал на тигра, выжидающего, когда можно будет напасть на жертву.

— Я не сказал, что, по моему мнению, это хорошая мысль, — произнес я, глядя ему прямо в глаза. — Но мне стоит подумать. Миллион долларов — это куча денег.