Гарольд Роббинс - Торговцы грезами

Уоррен застегнул последнюю пуговицу.

— Прийти домой и увидеть такое! Надо же! — горько добавил он.

Прижавшись, Далси обняла его и заглянула ему в глаза.

— Это кто здесь говорит о морали? — раздраженно сказала она.

— Он болен, — повторил он. — Это видно и слепому.

Она продолжала смотреть ему в глаза.

— Ну и что? — ответила она. — Ему есть куда пойти.

Уоррен заметил, что ее глаза широко открылись, а зрачки расширились. В их глубине он видел свое отражение. Внезапно он схватил ее за волосы. Ее лицо исказилось гримасой боли, но в глазах не было страха. Она смотрела с вызовом, продолжая прижиматься к нему.

Несколько мгновений они смотрели друг на друга, и с его губ сорвалось:

— Далси, ты стерва! — Голос его прозвучал резко.

Ее лицо приняло странное и страстное выражение, губы приоткрылись, обнажив полоску белых зубов.

— Итак, я стерва, — прошептала она, крепче прижимая его к себе. — Но вернемся в постель, нам надо еще кое-что закончить.

С того времени все изменилось. Однажды, вернувшись домой, она увидела, что все его вещи исчезли, а на столе лежала записка, короткая, только суть:

«Далси, я вернулся к Синтии. Уоррен».

Она даже немного всплакнула и поклялась отомстить ему. С тех пор ее постоянно преследовало чувство одиночества. С каким бы мужчиной она ни встречалась, не было такого, который бы захватил ее душу и тело, как Уоррен Крейг.

Теперь Далси спокойно посмотрела на Марка. Как же он надоел ей со своим постоянным хныканьем! Сначала ей было интересно дразнить его. Она видела, как он крутился вокруг нее, и про себя смеялась над ним. Иногда она удивлялась, как он мог терпеть ее издевательства, как не наказал ее за это. «Слабак!» — думала она и улыбалась про себя. Он думал, что он такой знаменитый, жил в Европе, в Париже, в Вене, где мужчины знают, как обращаться с женщинами. Неожиданно она подумала, а не поехать ли ей самой в Европу? Ей снова хотелось быть в центре внимания. Картины с ее участием были там очень популярны.

Она внимательно посмотрела на него, прислушиваясь. Что это он там говорит? Какой-то член Совета директоров приехал на студию провести расследование, но Марк так запудрил ему мозги, что он ни в чем не разберется и теперь слоняется из угла в угол, не зная, с чего начать.

— Как, ты сказал, его зовут? — с любопытством спросила она.

— Ронсон, — гордо сказал он. — У него репутация ловкого парня, но я обвел его вокруг пальца, как ребенка.

Она заинтересовалась.

— А что за всем этим стоит? — спросила она.

Он пожал плечами.

— Так, кое-кто хочет отобрать компанию у моего старика, но у них ничего не выйдет.

Далси удовлетворенно улыбнулась.

— Расскажи мне подробнее, — попросила она. Она хотела знать об этом все. Возможно, это и есть ее шанс, чтобы расквитаться.

Ронсон скромно сидел на краешке кресла. Посмотрев на глубокий вырез ее платья, он стыдливо отвел глаза.

Она слегка подалась вперед и взяла кофейник.

— Еще кофе, мистер Ронсон? — елейным тоном спросила Далси. Она уже оценила его про себя — денежный мешок, очень скучный. Скорее всего, жена и четверо детей, соответствующий дом где-нибудь на востоке.

Он посмотрел в сторону.

— Нет, спасибо, мисс Уоррен, — вежливо отказался он и прокашлялся. — Я, собственно, насчет того дела, о котором вы сказали по телефону…

Она поставила кофейник и перебила его.

— Да, мистер Ронсон, — сказала она, откидываясь в кресле. — Насчет того дела. Если я правильно понимаю, вы прибыли сюда, чтобы проанализировать положение дел в студии «Магнум»?

Он неуверенно кивнул. Странно, откуда у нее такая информация? Но это Голливуд, а не Уолл-стрит, здесь все по-другому. А эта женщина, от которой у него на взводе все нервы, она была — он пытался подыскать нужное слово и внезапно нашел его, — такая ароматная и сексуальная. Правильно ли он выбрал слово «ароматная»? Он почувствовал, что краснеет.

— Возможно, я смогу помочь вам, — предложила она.

— Я был бы вам очень благодарен, мисс Уоррен, — ответил он, запинаясь.

Неторопливо и подробно она рассказала ему все, что сделал Марк Кесслер. Его настолько заинтересовал ее рассказ, что он едва сдерживал себя, чтобы не перебивать ее, хотя это не всегда ему удавалось.

— Вы хотите сказать, что в отчетах студии преднамеренно указывались неверные суммы расходов на производство фильмов?

Она кивнула.

— Да. Но это было до того, как приехал Джонни Эйдж. Узнав обо всем, он прекратил это.