Гарольд Роббинс - Торговцы грезами

Цокот лошадиных копыт и звуки стрельбы вывели его из оцепенения. Он окинул взглядом долину. У подошвы холма, на котором он стоял, проходила узкая грязная дорога, по ней ехал открытый автомобиль с установленной на нем камерой, за машиной, поднимая клубы пыли, скакала дюжина всадников.

Питер улыбнулся и по тропинке начал спускаться к дороге. Когда-нибудь он построит себе новый дом подальше от студии, где не будет слышно шума от снимающихся вестернов, а то приходится слишком рано вставать. Но сейчас этот шум ему нравился. Звуки, услышанные за завтраком, наполнили его таким же восторгом, какой он испытывал, когда снимал свой первый фильм «Бандит».

Дойдя до дороги, Питер остановился в ожидании. Всадники проскакали мимо него и исчезли за поворотом, но через несколько минут они должны были вернуться. Он засек время, желая узнать, сколько им понадобится, чтобы сделать круг. Обычно около семи минут. Вытащив часы, он смотрел на циферблат. Только лично наблюдая за работой своих подопечных, можно достичь высокой производительности труда.

Ровно через пять минут он снова услышал крики, и на дороге появились всадники. Он спрятал часы в карман, вышел на дорогу и поднял руку. Да, режиссер был хороший, он закончил съемку на две минуты раньше среднего времени.

Водитель, увидев его, резко затормозил. Режиссер с заднего сиденья махал рукой, призывая всадников остановиться. Они тут же встали как вкопанные, запаренные лошади тяжело дышали. Оператор закрыл объектив камеры, чтобы предохранить ее от лучей света.

Питер неспешно подошел к машине и посмотрел на режиссера. Он узнал его, хотя это был не тот режиссер, который должен был снимать сегодня сцену погони, а только его помощник. Молодой парень по фамилии Гордон, его имени он никак не мог вспомнить.

— Быстро ты управился, Гордон, — сказал он, поздравляя молодого человека.

— Спасибо, мистер Кесслер, — ответил Гордон.

Питер посмотрел на машину.

— А где Марран? — спросил он. Марран был главным режиссером.

Гордон замялся. Марран валялся пьяным в своем кабинете. Он пришел на работу в стельку пьяным, и Гордону пришлось уложить его на диван в кабинете, а самому заняться съемкой погони.

— Он неважно себя чувствует, — неуверенно сказал Гордон.

Питер ничего не сказал. До него уже доходили слухи об истинной природе недомоганий Маррана. Он залез в машину. Радость от того, что сцена была отснята на две минуты раньше, улетучилась. Он не для того платит режиссеру двести долларов в неделю, чтобы его помощник, получавший всего лишь пятьдесят, снимал за него фильм.

— Подбрось-ка меня до конца дороги, — сказал он коротко.

Оттуда было минут пять ходьбы до конторы.

Водитель завел мотор. Гордон, повернувшись, махнул рукой всадникам, чтобы они следовали за ним.

— Используем это время для съемки, — сказал он операторам, поглядывавшим на небо. — Солнце ведь не будет светить вечно.

Услышав это, Питер одобрительно кивнул головой. Толковый парень этот Гордон, экономит каждую минуту света. Свет в кино — самое ценное, и надо уметь использовать его с полной отдачей. Он устроился на сиденье и стал глядеть назад.

Гордон был обращен к нему спиной. Уцепившись ногами за сиденье, он высунулся из машины, отдавая команды наездникам. Рукой он прочертил в воздухе круг, и ближайший всадник, слетев с лошади, покатился по земле.

Питер снова одобрительно кивнул головой и развернулся на сиденье. Он сидел молча, погрузившись в раздумья, не обращая внимания на шум и звуки, доносившиеся сзади, и хмуро смотрел вперед.

Сейчас его занимало предложение Джорджа продать кинотеатры; ему казалось, что Джордж зря беспокоится. Питеру не хотелось распрощаться со своей сетью кинотеатров, они играли очень важную роль, рекламируя «Магнум» по всей стране. Он сказал Джонни, что надо купить долю Джорджа, но Джонни возразил, что они не располагают такой наличностью. Джонни предложил повидать Эла Сантоса и попытаться занять денег у него. Именно сегодня они должны были встретиться с Элом в его банке в центре Лос-Анджелеса. Но у Питера были сомнения, что на этот раз они смогут достать нужную сумму, ведь он и так был должен Сантосу почти четыре миллиона долларов.

Машина остановилась. Питер удивился, что так быстро доехал. Выйдя из машины, он улыбнулся помощнику режиссера.

— Отличная работа, Том, — сказал он ему.

Гордон поправил его:

— Меня зовут Боб, мистер Кесслер.

Питер пристально посмотрел на него, сдвинув брови.