Гарольд Роббинс - Охотники за удачей

Она тихо лежала, уткнувшись лицом в подушку. Не нужно было звонить ему. Он же сказал, что занят.

Она встала и пошла в ванную. Глядя на себя в зеркало, она говорила себе, что должна понять его. Сколько раз она не могла подойти к телефону, когда он звонил ей. Уж ей ли не понять!

Роза удивилась, увидев, как слезы потекли по ее щекам. Опустившись на пол, она уткнулась лбом в холодный край ванны и закрыла лицо руками.

Так вот каково быть женщиной?

Морис Боннер сидел на кровати и взглядом ценителя наблюдал, как девушка подошла к креслу и села. Девушка была голой. И красивой. Пышная, тугая грудь, тонкая кость. Плоский гладкий живот с горкой лобка, длинные стройные ноги.

Он любовался тем, как заиграли мышцы спины, когда она потянулась за пачкой сигарет. Он кивнул, соглашаясь сам с собой. Да, красавица. Может быть, не в обычном смысле слова, но настолько, насколько может быть красива шлюха.

— Бог мой, какой ты урод, — сказала девушка, глядя на него.

Он ухмыльнулся, демонстрируя кривые зубы на лошадином лице. Она не сообщила ему ничего нового. Он не строил иллюзий по поводу собственной внешности, поскольку видел свою физиономию в зеркале. Откинув простыню, он встал с постели.

— Вот, прикройся, — сказала она, бросая ему полотенце, — а то ты похож на гориллу!

Он ловко поймал полотенце и обмотал вокруг талии.

— Тебе было хорошо? — спросил он, доставая из пачки сигарету.

Она не ответила.

— Стоило того?

— Да, наверное, — равнодушно отозвалась она.

— Только и всего? — спросил он, сев на край кровати. — Просто очередной клиент?

Она пристально посмотрела на него.

— Считается, что ты все просекаешь. Хочешь узнать правду?

— Конечно, — улыбнулся он.

— Для меня вы все одинаковы, — ответила девушка, спокойно выдерживая его взгляд.

— Ты ничего не чувствуешь?

— Чувствую, — ответила она. — Я ведь живая. Но не с клиентами. Я не могу себе это позволить. Мне платят за качество, — она погасила сигарету. — А мне нужно получить удовольствие, я на недельку еду на какое-нибудь ранчо, где отдыхают замужние дамочки. Там всегда находится какой-нибудь олух, уверенный в том, что устроил мне праздник. И это действительно так, потому что я не обязана обеспечить ему наилучшее качество. А клиент платит. И он имеет право получить свое.

— Разве это не обман?

Она улыбнулась и спросила:

— А ты чувствуешь себя обманутым?

— Нет, — ответил он и сразу же добавил: — Не знаю. Я не знал, что ты притворяешься.

— Я не притворялась, — сказала она, — я работала. Это моя работа.

Он промолчал.

— Послушай, — сказала она. — Ты хорошо пообедал. Потом ты говоришь друзьям, что бифштекс был отменный. Ты спокойно об этом рассказываешь. Ты даже говоришь друзьям, где ел, чтобы они тоже могли его заказать. Верно?

Он кивнул.

— Со мной то же самое, — продолжала она. — У тебя есть приятель. На этот раз — Ирв Шварц. Вы пьете джин, и он говорит: «Этой ночью я поимел шикарную штучку. Дженни Дентон. Звякни ей». И вот ты приходишь и кладешь деньги на стол. А дальше ты залезаешь, потом слезаешь. Ты на седьмом небе. Готова поспорить, что у тебя давно не получалось кончить три раза за три часа. И ты все еще чувствуешь себя обманутым?

Он рассмеялся, внезапно почувствовав себя молодым и сильным. Она права. Давно он не чувствовал себя так здорово, может, лет двадцать. Он ощутил новый прилив жара и встал. Полотенце упало.

Она засмеялась и сказала:

— А ты моложе, чем я думала. Смотри-ка, уже полночь.

— Ну и что?

— А ты заплатил только до полуночи. Если хочешь, можешь доплатить до утра. Три бумажки. Завтрак входит в программу.

Он снова рассмеялся.

— Ладно, договорились.

Она улыбнулась и встала.

— Пошли.

Он последовал за ней в большую ванную с мраморным бассейном. У стены возле окна стоял массажный стол. Она указала на него:

— Забирайся.

Сев на край стола, он стал наблюдать за ней. Она достала из шкафчика безопасную бритву, тюбик крема для бритья и кисточку. Затем наполнила стаканчик водой, намочила под краном мочалку и положила на край раковины.

— Ложись, — приказала она, намочив кисточку в стакане и выдавливая из тюбика крем.

— Что ты собираешься делать?

— А как ты думаешь? — спросила она. — Собираюсь тебя побрить.

— Я уже брился вечером.

— Да не лицо, глупый! — рассмеялась она и толкнула его на диван. — Я хочу посмотреть, какой ты под этим мехом.

— Но…

— Лежи спокойно, — гневно приказала она, намыливая ему грудь. — Я тебя не порежу. Мне постоянно приходилось это делать, когда я работала в больнице.