Сергей Минаев - Media Sapiens-2. Дневник информационного террориста

— А мне, молодому мужику в расцвете сил, взять все бросить и уехать — это вариант?

— Вариант.

— Конечно, для вас это вариант. Я же вам мешаю. Такая красивая комбинация рушится из-за одного незначительного чувака, который взял и воскрес. Причём никого не предупредив. Мы ему доверяли, а он, сука такая, всех подставил. Да?

— Ты только не забывай, что чувак этот незначительный, как ты выразился, — главный герой всей этой истории. О котором я сейчас всеми силами стараюсь позаботиться!

— О котором из… Аркадий Яковлевич?

— То есть?

— О котором из двух? Том Антоне, который мёртвый, или том Антоне, который живой?

В этот момент по кабинету Вербицкого расползается вязкая тишина. Она продвигается из центра кабинета в обе стороны, плотным коконом окутывая обоих. Меня, которому, в общем, больше нечего спросить, и Вербицкого, которому больше нечего ответить. Мы сидим, как мухи в паутине, не в силах двинуться, потому что каждое движение причиняет нестерпимую резь от паутины. Так и в нашем диалоге, — любое его продолжение наносит ножевые ранения. Хотя почему-то мне кажется, что единственная муха тут — я.

Первым паузу нарушает Вербицкий. Он говорит чётким, стальным голосом, удивительно точно расставляя акценты:

— А я об обоих позаботился… одному устроил гражданскую панихиду, захоронение в пантеоне богов средств массовой информации и жертвоприношения в виде аудитории. А другому сейчас предлагаю хорошо оплачиваемый отпуск, на который он, ввиду своей молодости, не соглашается. Ты думаешь, ты умнее других? Нашёл самый лучший вариант? Не просто с тобой, ох как не просто…

— Скажите, Аркадий Яковлевич, а вам с кем проще? С живыми или с мёртвыми? Что-то мне подсказывает, что с мёртвыми оно лучше, правда? Они не умнее других, они со всем соглашаются, да? Они не хорошие и не плохие, они просто мёртвые. Признайтесь, Аркадий Яковлевич, мёртвые — они… удобнее?

— Антон, наш диалог зашёл в тупик. Давай сделаем так. У нас есть один, максимум два дня. Ты обдумываешь моё предложение, а я твоё. Мы встречаемся и принимаем решение. Только об одном тебя прошу — не тяни. Ты знаешь, что мы не располагаем ресурсом времени.

— Вы хотите сказать, что в моей ситуации есть варианты?

— Варианты всегда есть, Антон, поверь мне. И вот ещё что. Поедешь на моей машине. Охрану мою возьмёшь. Так всем спокойнее.

— Спасибо, Аркадий Яковлевич, за заботу.

— Только не геройствуй, иначе из здания не выпущу. Не исключено, что о твоём местонахождении знаю не только я.

Вербицкий вызывает по телефону Алексеева. Мы прощаемся, жмём друг другу руки, и Аркадий Яковлевич говорит мне на прощание:

— Антон, главное — не тяни… время!

Я киваю головой и выхожу из кабинета вслед за Алексеевым.

Мы двигаемся вверх по Солянке двумя машинами. Я сижу на переднем сиденье Lexus RХ300 рядом с водителем, сзади меня сидит Алексеев с охранником, следом за нами двигается Тоуоtа Land Сruiser сопровождения. Мы выехали минут двадцать назад, и с тех пор в машине никто не проронил ни единого слова, даже музыка не играет. Признаться, меня эта атмосфера сильно напрягает, и я первым делаю попытку завязать разговор:

— Чо-то мы грустно едем, мужики. Как на похороны. Давайте хоть музыку включим?

— Да, пожалуйста, Антон, включай, что тебе больше нравится, — отвечает Алексеев.

Я включаю радио, и первая же волна транслирует «I will Survive». Стоит ли говорить, что эта мелодия больше не ассоциируется у меня с дискотекой? Я переключаюсь дальше, на «Наше Радио», которое даёт какой-то бодрый российский шлягер. Я делаю громче, и из колонок несётся:

Я оборачиваюсь к Алексееву и говорю:

— Прикольная песня, да? Прямо про нас. Мы же на войне?

Алексеев смотрит на меня, затем после некоторой паузы смеётся. Вслед за ним смеётся охранник, потом водитель.

— Мужики, — говорю я, — у меня полное ощущение, что я герой фильма «Криминальное чтиво» и мы едем мочить конкурентов-гангстеров. Похоже, Александр Петрович, тебе не кажется?

Мы проезжаем здание Исторической библиотеки, в которую я ходил студентом и в которой мы частенько бухали с сокурсниками. Я снова поворачиваюсь, чтобы рассказать об этом Алексееву, начинаю фразу «А вот в том здании…», как в этот момент мне на шею накидывается удавка, кажется леска, я не очень силён в этом. Я успеваю подставить под неё руку, но леска соскальзывает и начинает резать мне горло. Я машу руками, несколько раз попадаю по водителю, машина виляет, но он невозмутимо продолжает ехать вперёд, потом я снова пытаюсь подсунуть руки под удавку. Сзади меня покряхтывает Алексеев, кажется, ему помогает охранник, колонки продолжают орать: