Тимофей Ермолаев - Рассказы

— Нет, — ответил он и смущённо улыбнулся.

Счастье Алексея померкло, глаза потускнели, руки бессильно обвисли.

— Я, наверное, один такой, — пробормотал он.

Эрих Атенин, увидев, какое разрушительное воздействие оказало одно лишь его слово, попытался исправить ситуацию:

— Да я никогда на него не смотрю…

И он действительно вспомнил, что когда было прошлое затмение, ещё в прошлом веке, он тоже сидел, уткнувшись в компьютер. Алексей, однако, не успокоился. Он горестно покачал головой и сказал:

— Всем всё равно. Всем.

— Ну что ты, наверняка почти весь город смотрел, уверяю тебя.

Лицо Алексея немного просветлело.

— А я и не знал, что оно будет, — начал вдруг рассказывать он. — Сижу, вдруг что-то темнее стало, думаю — тучка, наверное. А потом как в голову ударило, и я побежал на крышу… Еле успел.

— Есть дела поважнее затмения, — сказал Атенин, который чувствовал себя виноватым перед всеми, кто в последние полчаса провёл, таращась в небо через закопчённые стёкла.

Губы Алексея изогнулись в усмешке.

— Конечно, — кивнул он.

— Странно… когда я был ребёнком, когда мне это было бы интересно, не было ни одного затмения, — поделился мыслями Атенин.

— Взрослым затмение неинтересно, — подтвердил Алексей.

— На то они и взрослые, — грустно качнул головой переводчик с санскрита.

— Угу, — Алексей уже не выглядел расстроенным. — Какая-то там Луна закрывает какое-то там Солнце… Видывали мы вещи и поважнее… Нас этой ерундой не удивишь…

Эрих Атенин понял, что Алексей перешёл в состояние медленно закипающего чайника. Он примирительно улыбнулся и спросил:

— Ну что ты опять сердишься?

— Я иронизирую, — мрачно изрёк Алексей.

— По-моему, ты просто ворчишь как старый дед.

Алексей хмыкнул.

— Старикам, наверное, затмение совсем уж не нужно. Это же не выборы, не надбавка к пенсии…

— У старых людей просто времени свободного больше, — Эрих оглянулся, где его ждали тексты на древних языках. Слишком он запоздало подумал, что надо бы пригласить друга в комнату, но тот вроде бы и не хотел входить. Алексей на несколько секунд задумался, беззвучно шевеля губами. Наконец, он выдал:

Атенин внимательно выслушал, а потом сказал:

— «Я повзрослел» — так лучше.

— Я ни на кого не намекаю, — Алексей словно бы не расслышал поправки.

— Или: «Я взрослым стал».

— Нет, не лучше! — возразил поэт. — Я так думал.

— В твоём варианте ритм сбивается. Прочитай вслух, — миролюбиво предложил Атенин.

— Ничего там не сбивается. После «взросел» есть пауза.

— Ты опять споришь? — Эрих вздохнул.

— Конечно!

— В последних трёх строках у тебя ударение на второй слог, а в первой строке — на третий.

— Такой я. Такая у меня вот поэзия. Там точка есть. Будете спорить? — неожиданно он перешёл на «вы».

— Да, ты — поэт, — Атенин выбросил белый флаг.

— Ты точку после «да» слышишь? — не сдавался Алексей.

— У тебя точка слогообразующий элемент?

— Точка — это пауза, — пояснил Алексей голосом, которым разговаривают воспитательницы детского сада с неразумными малышами.

— Понятно. Спорить я не хочу. Чтобы не затмить твою славу, Алёша. Я просто хотел сделать как лучше. Просто, если стихи получились плохие — я так и говорю: «Дрянь Вы сочинили, уважаемый Алексей Андреевич!»

— Вы, уважаемый Эрихтоний, наверное, так сейчас и думаете, — улыбка на лице Алексея получилась совсем печальной. — Я согласен, что там в ритме есть сбой…

Поэт выглядел совсем сконфуженным. Атенин опять оглянулся на свой компьютер.

— А если так: «Серьёзен я, суров и деловит…» — и он опять прочитал всё стихотворение до конца.

— Мне не нравится, — Атенин был необдуманно искренен.

— Так бы и сразу. Весь стих — дрянь?

— Я бы ещё поработал над ним… — начал говорить Атенин, но Алексей, не слушая его, уже поднимался по лестнице.

На крыше было свежо, но уже ничего не осталось от того мистического настроения, которое было, когда Луна более чем наполовину закрыла звезду по имени Солнце. Там он сел на кем-то принесённый раскладной стульчик и долго смотрел куда-то вдаль, по направлению резво бегущих по небу облаков…

Эрих вернулся за компьютер, но ему уже не работалось. Он чувствовал, что снова повёл себя с другом не так, как следовало бы. Он посмотрел в окно, но в небесах не осталось никаких следов от затмения. Эрих выключил компьютер, пошёл на кухню, поставил на плиту чайник и наблюдал за горением газа, пока чайник не начал сердито посвистывать. В дверь опять позвонили. Налив в чашку кипяток, он поспешил открыть новому незваному гостю. На пороге стоял Моисей Мстиславович Дюг. Он лукаво улыбался в бороду и одновременно набивал трубку.