Тимофей Ермолаев: Рассказы

Рюмин нахмурился. Он искренне хотел помочь другу, но не знал, как. Лично его, как ему казалось, поэтическое вдохновение не покидало ни на минуту. Всё бумажное в его квартире было исписано стихами собственного сочинительства, газеты, обои, даже рулончик туалетной бумаги не избежал этой участи.

— Ты знаешь Фредриксона из четвёртого подъезда? — спросил поэт, быть может, ему удастся отвлечь Эриха от грустных мыслей.

— Нет, что-то не припоминаю…

— Да брось, знаешь: он такой странный, математик, постоянно ходит в чёрном!

Атенин слабо улыбнулся. Поэт знал всех и вся, у него был огромнейший круг общения, чего нельзя было сказать о самом Эрихе.

— Я тебя с ним обязательно познакомлю, — заявил Рюмин. — Он пишет научно-фантастические повести…

— Вспомнил! Ты мне приносил что-то из его прозы, про пришельцев, тарелки…

— Ага. Третьего дня я был у него в гостях. Знаешь, он поделился со мной, что самое трудное для него — придумывать имена для главных героев.

— Это потому что каждый должен заниматься своим делом, — проворчал Эрих. — Поэт должен писать стихи, переводчик — переводить, математик — рассчитывать формулы. Если я, к примеру, начну печь хлеб, а ты будешь работать в кузнице, разве из этого выйдет что-нибудь хорошее?

Алексей представил себя у наковальни, с тяжёлым молотом в руке, его физиономия вновь осветилось мечтательной улыбкой. Эрих кашлянул.

— Хм-м-м… — протянул поэт. — А помоги мне подобрать рифму для слова «кувалда».

— «Балда».

— Перестань киснуть! Слушай дальше. Я по доброте душевной вызвался помочь ему с именами, дал номер телефона. Так Фредриксон меня просто замучил! Днём он в Университете, литературным творчеством занимается по ночам, и не давал мне выспаться! Поднимаешь трубку, на часах два часа ночи, а там Фредриксон с вопросом: «Помоги с именем для главной героини, девушка с сильным характером, блондинка, папа работает в военном министерстве…»

— Представляю… и чем всё закончилось?

Рюмин несколько смутился.

— Ну… я решил эту проблему. После того, как я предложил назвать ему персонажей «Вовой Пукиным» или «Оля Гангрена», звонки прекратились. Этот Фредриксон далеко не дурак. Неделю назад он позвал меня в гости. Оказывается, он решил сделать специальную программу, которая помогает придумать имя. Как ты знаешь, любую текстовую информацию можно представить в виде чисел. «А» — это один, «б» — два, и так далее. То есть любое слово можно перевести в некоторое число. Далее это число некой математической функцией преобразуется в другое число. А потом результат преобразуется в новое слово. Понял?

— А какая функция?

— Функция может быть любая: умножение на некоторую константу, квадратный корень, десятичный логарифм… Но какую формулу использует сам Фредриксон — он не сказал.

— Но ведь может получиться так, что на выходе получится какая-то непроизносимая комбинация букв, подряд одни гласные, к примеру.

— Фредриксон не дурак, он всё предусмотрел! — Рюмин весь сиял от восторга, словно он сам всё это придумал.

— Но зачем на вход подавать какое-то слово? Можно было бы генерировать любое случайное имя. Нажимаешь кнопку — а компьютер печатает: «Боб Рогаткин».

— Нет, случайное имя — это совсем не то. Это будет словно слово без души. Просто набор звуков. Неужели ты не понимаешь? Кстати, от зелёного чая я бы сейчас не отказался.

Эрих безропотно поднялся и поплёлся на кухню. У него был смиренный и несчастный вид. Однако, рассказ его заинтересовал.

— А что было дальше?

— Мы начали вводить в программу разные слова. И ты знаешь, имена получались неплохие. Исходное слово, зашифрованное в имени, словно наделяло полученное имя какими-то своими смысловыми ассоциациями… и под конец в шутку мы начали вводить туда имена знакомых… И твоё имя и фамилию тоже.

— И что получилось?

— «Печальный толмач».

— Ерунда какая-то, — рассердился Эрих. — Ты уверен, что эта программа по-настоящему работает, а не берёт откуда-то готовые слова и случайно комбинирует их?

— Я видел саму программу. В ней 20 строчек кода, — Рюмин скромно умолчал, что совершенно не разбирается в программировании.

— Что же она выдала, когда вы ввели твоё имя?

— Не помню, — отмахнулся поэт. — Какая-то несущественная ерунда. Но когда мы набрали имя президента…

Он сделал эффектную паузу.

— Что? — не выдержал Эрих.

— На экране появилось непечатное ругательство. Фредриксон сам не поверил, набрал снова — и получилось то же самое. Мы ввели имя премьер-министра. Тоже получилось бранное слово. Спикер парламента — «лицемерный ублюдок». Губернатор — «похотливый вор». Мэр — «злобный подонок». И так далее! У меня волосы дыбом поднялись!