Тимофей Ермолаев - Рассказы

Мы разделись. Степан Антонович с одобрением посмотрел на широченные плечи Алексея.

— Лёша, ты до сих пор занимаешься плаванием?

— Да, каждые выходные пару километров…

Степан Антонович печально окинул взором свою несколько расплывшуюся фигуру.

У берега вода была совсем тёплой. Окунувшись пару раз, я понял, что никакого удовольствия не испытываю, и повернул к берегу. Костёр весело трещал и сыпал искрами. Степан Антонович вылез из воды, пыхтя, словно тюлень. Он понял всю тщетность своих попыток состязаться в плавании с Алексеем. Однако, он не приуныл, а наоборот, раззадорился, глаза Стёпы радостно блестели. Он вытерся полотенцем, достал из портфеля сигареты и закурил. Я уже потерял счёт, сколько раз Степан Антонович бросал курить. Подул ветерок, и я запоздало подумал о том, что забыл взять полотенце. И тогда я зажёг огонь, который охватил руки, ноги, туловище и голову. За несколько мгновений я высох, и огонь погас. Краем глаза я заметил, что Степан Алексеевич с интересом наблюдает за мной. Конечно, ему хотелось бы знать, как я это делаю, но как я могу объяснить это? Я набросил на плечи рубашку.

— Эй! — раздался чей-то чужой голос.

Мы повернули головы и увидели двух коротко стриженных парней в чёрных футболках. Рядом с ними на песке лежали два велосипеда. Какого чёрта их занесло сюда?

— Да? — спокойно вежливо ответил Степан Антонович.

— Лысый, что был с вами, это Дилан? — нагло спросил один из них. Впрочем, угрожающе они не выглядели.

Наверное, спутали Юрия Матвеевича с кем-то, подумал я. Каково же было моё удивление, когда Степан Антонович рассудительно ответил:

— Я что-то слышал об этом, но точно не знаю. А у вас к нему какое-то дело, ребята?

Парни как-то замялись.

— Мы просто поспорили, Дилан это или нет…

— А вы его подождите и поговорите с ним сами, — миролюбиво предложил Степан Антонович.

Парни переглянулись.

— Нет, мы спешим. Передавайте привет!

Они выкатили велосипеды на дорогу и укатили.

— Юра Продюк, оказывается, валлиец Дилан? — поинтересовался я у Степана Антоновича. — В наших степях-то?

Мой друг напустил загадочный вид. Как обычно, он знал больше, чем рассказывал.

— Да, — кратко ответил он и тут же спросил:

— А что такое «валлиец»?

Болик выскочил из моря, что-то съел, что-то выпил и опять побежал к воде. Уследить за ним было невозможно.

Вскоре Юрий Матвеевич вновь присоединился к нашей компании. Отсутствовал он гораздо больше, чем обещал.

— Юра, тут какие-то юноши спрашивали, не Дилан ли ты… — проронил я.

Юрий Матвеевич словно взорвался.

— Кто это спрашивал? — заорал он. — Где они?

— Уехали по направлению к городу, — ответил Степан Антонович.

Юрий Матвеевич выбежал на дорогу, посмотрел в одну сторону, другую, а потом вернулся к нам. Из воды, привлечённый криками, наконец, вылез Алексей. Его мокрое тело блестело в лучах вечернего летнего солнца. Мы вручили шашлык ему и Юре.

Юрий Матвеевич в один присест умял свою порцию и, видимо, успокоился.

— Так ты на самом деле Дилан? — вернулся я к этому вопросу.

— В некоторых кругах меня знают под этим именем, — мрачно ответил Юра.

— Впервые слышу.

Алексей с аппетитом поглощал шашлык и, видимо, не совсем понимал, о чём речь.

— У моего деда была такая фамилия, — счёл нужным пояснить Юра.

Он разоблачился и с громким хохотом бросился в море, подняв кучу брызг.

— А я в туалете повесил карту мира, — сказал Алексей. — Теперь срать не скучно и познавательно.

— Ага, — сказал Степан Антонович. — Пальчиком водишь и вроде как путешествуешь…

Нижний край солнца коснулся водной глади. В кустах кузнечики стрекотали всё громче и громче. Степан Антонович разлил остатки коньяка по стаканчикам.

Алексей выпил и спрятал стакан в пакет для мусора.

Мы молчали, каждый думал о чём-то о своём. И нарушать эту тишину не хотелось. Мы смотрели на море, где в тёмных волнах всё ещё плескались Болик и Юра.

— Веселится, как ребёнок, — с улыбкой сказал Алексей, подразумевая Болика.

— Не знаю ни одного человека, более жизнерадостного, чем Болик, — поделился своими наблюдениями Степан Антонович.

— На самом деле дела у него так себе, — сказал Алексей. — Там, где он живёт, чтобы получить более-менее приличную должность, нужно продать душу и выучить адский язык…

До нас донёсся весёлый гогот Юры и детский смех Болика. Алексей поворошил палкой костёр.

— А язык Болику не даётся… — печально закончил Алексей. — Вот и приходится ему с высшим образованием развозить пиццу…