Энн Ветемаа - Лист Мёбиуса

— Я отнесу твой чемодан на стоянку такси. Куда тебе ехать?

— Как куда? — переспросила она с удивлением. — Куда обычно едет вернувшийся из путешествия человек. Не в кабак же… Нет, я не сомневаюсь, мой кандидат наук непременно где-то здесь, но, как пить дать, не видит меня сквозь свои толстенные стекла шестнадцатого калибра. Пожалуй, снова придется встречу назначить с кем-нибудь другим под иными часами.

Она лукаво взглянула на Эн. Эл. Ясно! Значит, именно с ним, а не с «кем-нибудь другим», женщина уже встречалась и, кажется, не раз или два, а регулярно. Он попытался понимающе улыбнуться, хотя это было ужасно трудно.

— Давненько ты к нам не заглядывал. Заскакивай при случае!

— Ну что же…

Если бы его сразу пригласили в гости, может быть, протянулась бы какая-то ниточка и помогла выбраться из лабиринта. Да кто же пойдет на это. Это не принято. А с другой стороны, он может попасть в смешное положение, когда снова начнут интересоваться какими-нибудь Димками. Однако надо же что-то предпринять.

Но в тот момент, когда Эн. Эл. на миг отвернулся, женщина выкинула нечто жданно-нежданное: коротко, пронзительно свистнула! И тут же, с испугом и удивлением взглянув на него, выговорила со строгостью школьной учительницы:

— И не стыдно тебе! До старости дожил, а ума не нажил! Ты ведь не в лесу!

Конечно, после этого на него оттуда и отсюда осуждающе поглядывали люди. Только один карапуз, лихо расправлявшийся с мороженым, смотрел на него с нескрываемым восхищением.

А свист возымел-таки действие. Тут же появился запыхавшийся мужчина — неясно только, какого калибра диоптриями остекленный и в какой отрасли знаний остепененный.

— Поблагодари его! — женщина показала на Эн. Эл. и зарделась. Когда замужняя женщина краснеет при встрече с собственным мужем, можно не сомневаться — она счастлива в браке. — Это он (все то же третье лицо единственного числа!) посоветовал мне свистнуть. Я думала, что разучилась. Ан нет.

Эрвин пожал руку Эн. Эл.

— Давненько ты к нам не заглядывал. Заскакивай при случае!

Будто по жениным нотам читает, констатировал Эн. Эл. И тут Эрвин обратился к супруге:

— Юта(Ага! Конечно, Юта!), я оставил машину на улице Суур-Клоостри…

Он подхватил женин чемодан, и они помахали Эн. Эл. на прощание.

Н-да, они-то знают, куда ехать…

Эн.Эл. медленно поплелся следом. На улице он споткнулся о гофрированный шланг, такой же, как у пылесоса, только много толще. Эн. Эл. задумчиво уставился на трубу, напоминавшую хобот, и вела она к агрегату компрессорного типа. Печально стояла под навесом одинокая пескоструйка, тронутая ржавчиной. Она походила на печального слоненка, безнадежно ожидавшего мамашу. Эн. Эл. представил себе эту меланхоличную машину с грустно поникшим хоботом блуждающей среди зеленых и красных светофоров. Двигающейся все дальше и дальше… Может быть, по замкнутому кругу.

Где-то пробили куранты. Эн. Эл. почему-то был уверен, что на Ратуше. А вот какова таллиннская Ратуша, он, к сожалению, не мог вспомнить. Перед глазами всплывали разные строения подобного типа — в основном изображенные на открытках. Площадь с высоким зданием, смахивающим на церковь. С фигурками и многочисленными циферблатами. Когда часы били, фигурки передвигались по кругу. Прага? Кажется, да. Выходит, он даже в Праге побывал. Затем Эн. Эл. представил себе большую площадь с лестницей. Вероятно, площадь Испании… Но ведь находится она в Риме. Да, а здание таллиннской Ратуши никак не желало возникать в памяти.

Эн.Эл. пошел дальше, ориентируясь на бой курантов. Все дома, мимо которых он проходил, были знакомые, вполне узнаваемые, многажды виденные, однако какого-то целостного плана города он никак себе представить не мог. Дома были знакомы примерно так же, как шахматные фигуры шахматисту, однако все эти пешки и туры вроде бы располагались без логического порядка. Сдвинутая партия.

В этом низеньком домике когда-то находился тир — кажется, и сейчас еще находится, — только на двери висит большой замок. Как ему не знать тира! Платишь деньги и можешь стрелять в фигурку из жести, изображающую иллюзиониста, который при попадании благодарственно приподнимает цилиндр. А пораженная балерина, вздрогнув, пробуждается от летаргии и демонстрирует свой талант под скрежет железа. Жажду крови можно удовлетворить, попав в розовую свинью, — дернувшись, она падает и остается висеть на крючке, удерживаемая за одну ногу, будто в ожидании мясника с длинным ножом. Еще в тире — в этом или в другом? — имелось обыкновенное вращающееся колесо, которое можно было предпочесть другим аттракционам. Набрав определенную сумму очков, ты получал приз. Как-то давным-давно он к радости своей и горю выиграл бутылку шампанского, однако владелец тира не пожелал ее отдать: на что мальчику вино?! Тогда в разговор вмешался какой-то неопрятный субъект с всклокоченной бородой и заметил с укором: «Так нельзя, ибо человек потеряет веру в справедливость!» — Владелец тира уступил.