Владимир Глейзер - Hohmo sapiens. Записки пьющего провинциала

Он стал моим другом сразу после короткого знакомства и остался таковым навсегда.

— Ебал Гордеевич! Вот наш столик! — раскатистым баритоном позвал входящего в зал человека сидящий позади меня жгучий брюнет в костюме «электрик».

Мы были в ресторане с дамами, и нам резала слух ненормативная лексика. Я обернулся и сказал весело улыбавшемуся кавказцу:

— Как вам не стыдно, здесь же дамы!

— Вы, наверное, имеете в виду кавказского товарища Мамедова? Ебал Гордеевич, — обратился Нугзар к подошедшему приятелю, — предъявите, пожалуйста, гражданину свой паспорт для открытого показа этим высококультурным женщинам. Которые, к сожалению, не знают не только наших горских обычаев, но и наших гордых имен!

В паспорте действительно оказалось произнесенное вслух скандальное имя! Все дружно засмеялись, и наши столики сами собой сдвинулись воедино. На прощание мы обменялись телефонами.

Шли годы застоя и застолья. Нугзар рыскал по европейской части державы в поисках честных друзей, с которыми было бы можно безнаказанно воровать у государства лимонную кислоту — стратегический компонент для фальсификации фруктово-ягодного сока.

Но большинство цеховиков-соковиков, как результат проводимой лимоново-бананным государством кампании, уже сидели на воде. И бедный (в основном значении этого слова) князь решил отсидеться тоже. Но не за привычной решеткой, а в славном городе Краснодаре с женой, детьми, тестем и тещей — более убедительного алиби у очарованного наживой странника и не могло быть!

«В грустии полной дни проходили, ночи казались исчадием тьмы». Но настоящий друг всегда придет на помощь! По первому зову я с физкультурником-культуристом Левой Циркулем вылетел на выручку узнику семьи и нечистой совести в не по-зимнему солнечный город Краснодар.

Экстренной помощи сопутствовали уважительные обстоятельства: моя жена с детьми уехала на школьные каникулы к родственникам в Москву, и я мог на всякий случай скрыть от любимой свое недолгое отсутствие.

Для приличия всласть попив домашнего вина и попев староказачьих песен с въедливым старикашкой-тестем, три товарища на старом жигуленке решили совершить короткое путешествие туда и обратно по местам недавно открывшейся боевой славы пятижды Героя Советского Союза генсека Л. И. Брежнева — на Малую землю курортного городка-героя Новороссийска. И только!

Но до этого я успел стать нудистской легендой Кубани. Остановились мы с Циркулем в гостинице «Мотель», и рано утром в день отъезда князь в сопровождении местного авторитета, седого международного вора на пенсии батоно Котэ, появился в нашем номере на первом этаже. Батоно с подачи князя охранял на общественных началах наш покой.

— Бандитский город этот Краснодар, — пугал нас Нугзар, — мой тесть, не абрек, а старый пердун, и тот в сундуке ржавую казацкую шашку держит!

Котэ по специальности владел двумя европейскими и всеми закавказскими языками. Нугзар был выпускником Плехановской академии. Я с культуристом Левой — университетчики. Поэтому иного разговора, как о доминантах, у нас и не могло состояться.

Итак, насколько же главенствующая идея превалирует в обыденной жизни над стереотипами поведения? Спорили мы под свежее пиво. Я отстаивал с таранькой на устах всеобщность сего утверждения, грузины упрекали меня в чопорной академичности. На ярком бытовом примере я взялся доказать свою правоту:

— Через пятьдесят шагов по коридору в холле за стойкой сидят администраторы, высокомерно презирающие приезжих, не могущих дать достойную взятку. Несчастные гости Кубани сидят на узлах в том же холле в ожидании чуда размещения. Их мысли и поведение обращены только на это, окружающая жизнь их вовсе не окружает — они доминантны в моем понимании, и я на пари сто к одному сейчас вам это докажу!

Пари тотчас было заключено — бутылка пива с двух грузин против пяти ящиков с моей стороны. Я разделся догола, оставшись в одних носках, вышел из комнаты, на глазах размещающихся подошел к стойке, извинился, спросил, когда можно расплатиться за номер, получил скучающий ответ и при полном оцепенении присутствующих вернулся к ошалевшим спорщикам, даже не успев покрыться от вестибюльного холода мурашками. Князь вскричал в восхищении:

— Котэ, батоно, как же нужно знать предмет, чтобы так отлично сдавать по нему экзамены! Ты, наверное, подумал, что мой друг Валодия — цинический хулиган, а он кандидат математических наук, профессор, и это — его доминанта!