Олег Суворинов - Петербург-Ад-Петербург

— Кто это сделал? — тихо спросил я, подходя ближе к ней. — Кто? — крикнул я и сжал кулак так, что пальцы хрустнули. — Катенька, милая моя, скажи мне, что за мразь это сделала?

Приблизившись к ней вплотную, я сквозь разорванный халат, который она придерживала рукой, увидел синяк на теле. Медленно опустившись на одно колено, я убрал Катину руку и распахнул халат. Бог мой! Все тело этой бедняжки, начиная от шеи, кончая животом, было в синяках. На правой груди, от соска до самой шеи была огромная царапина.

— Милая моя, скажи мне, пожалуйста, кто это с тобой сделал?

— Мой брат, — почти шепотом сказала, чуть сдерживая слезы.

Я сел на пол возле нее и обхватив руками голову начал качаться как маятник — туда-сюда, туда-сюда.

— У меня есть брат… Ты не знал? — продолжала она. — Видишь, как он любит свою сестру?

— Ах ты Родин, ах ты сукин сын, — причитал я.

— Ты что, знаешь его? — взволновано спросила Катя. — Но как же…

— Знаю, — ответил я. — Мы с ним вчера познакомились в кафе. Там драка была, а он официантку защитил. Так и познакомились. Вот тварь!

— Официантку защитил, а сестру родную ногами избил до полусмерти. — Катя заплакала.

— Тихо, тихо, Катенька… Давай, может, скорую помощь вызовем?

— Не нужно, — сквозь слезы ответила она.

— А почему он так сделал? Можешь мне сказать?

— Все просто. Все очень просто… Он просил у меня денег, а я ему не дала. Он кричал, что у него украли кошелек, а ему срочно нужны деньги…

— А зачем ему деньги?

— Он наркоман, — сказала Катя. — Ты разве этого не заметил?

— Если честно — то нет. Он мне вчера рассказывал про то, что у вас мать к постели прикована…

— А, он и тебе это заливал, подонок! Он всем брешет. Нет у нас матери. Она семь лет назад умерла.

— То есть, как это, нет матери? — в недоумении спросил я.

— А так. Болела она и умерла. А он всем врет, чтобы жалость вызвать, а потом в удобный момент денег попросить, будто для матери. А если получит деньги — то все, больше ты его не увидишь. Он еще рассказывает всем, что его с работы уволили и т. д.

— Да. И это он вчера рассказывал.

— Я же говорила. Он брехло, игрок и наркоман. Нигде эта сволочь никогда не работала.

Я не знал, что и сказать на это. Сложившаяся ситуация окончательно вывела меня из себя. Все, что происходило в дальнейшем, я не контролировал.

— Что ты теперь будешь делать? — спросил я Катю.

— А что мне делать? Ничего.

— Ты в милицию не хочешь обратиться?

— Что б он до конца меня прикончил потом?

— Ясно, — сквозь зубы проговорил я. — А ты отцу говорила?

— Нет, я не стала. Мы разговаривали по телефону минут двадцать назад, но я ему ничего не сказала. У него сегодня первый день отпуска. А завтра они улетают всей семьей на отдых. У них поезд до Москвы сегодня в одиннадцать часов. Они хотели мне Настю привезти на недельку пожить, но я попрошу Леру, чтоб она ее своей матери отдала.

— Настя это дочь Родина?

— Да.

— Понятно.

Помолчали.

— Знаешь, Герман, я хотела бы побыть одна сейчас. Ты не возражаешь? Увидел, что хотел — теперь иди! — раздраженно сказа она.

— Я уйду, только после того, как ты мне ответишь.

— Что я должна тебе ответить?

— Что ты собираешься делать? — повторил я вопрос.

— У меня, Герман, есть одна очень хорошая женщина, которая мне поможет. Я поживу у нее пару недель, а там посмотрим.

— Кто она?

— Матушка Алексия из N-кого женского монастыря. Матушка давняя знакомая моей покойной матери.

— Даже не знаю, что тебе и сказать, — в недоумении произнес я. — На самом деле я думаю так: если ты считаешь, что двухнедельная жизнь там тебе пойдет на пользу…

— Да! Я так считаю! — отрезала Катя.

— Как ты думаешь, где сейчас твой брат? — спросил я.

— Да где ж ему быть! В притоне… У Раи. Сколько раз мы его с отцом оттуда выволакивали. А он еще имеет наглость ненавидеть отца. И все почему? Потому, что тот ему денег не дает на наркоту.

— А вы в милицию по поводу этого притона обращались?

— Обращались, — вздохнула Катя, — толка только мало. Их заберут, через день — отпустят. Отец с милиционерами разговаривал, а они ему говорят, мол, не нашли наркотиков, ребята с собой принесли и пр. Все у них там схвачено. За все заплачено…

— А отец ваш на самом деле от вас ушел?

— Да. Это давно произошло. Но он всегда помогал нам и больной маме, пока она была жива.

— Он еще про жену рассказывал, — добавил я.

— Мне тут нечего сказать. Ни одна баба такого терпеть не будет. А то, что она ушла к сыну новой жены нашего отца, так это ее дело!