Алекс Тарн: Записки кукловода

Абарджиль, пожилой жилистый крепыш, дремлющий на соседнем сиденье, недовольно разлепляет набрякшие веки.

— Что такое? Война? Землетрясение? Какой-то ты, Шульман, нервный… вот ведь напарничка Бог послал!

— Да нет, ты глянь на этого типа! Вот ведь мразь! Уу-у-у… — он перегибается к заднему сиденью, за дубинкой.

— Отставить! — коротко командует старший. Он устало трет ладонями лицо, с видимым сожалением сгоняя дремоту и сладкие обрывки только что виденного сна. — Тебе только волю дай… сразу за дубинку! И чему вас только в училище учат?

Он неторопливо закуривает, как бы между делом поглядывая на садовую скамейку, выхваченную ярким светом патрульной машины из полумрака бульвара. Ретивый Шульман включил прожектор, и распростертый на скамейке человек кажется пришпиленным к ней мощным лучом, как амбарная крыса — вилами ловкого фермера. Он моргает и слепо водит левой рукой, тщетно пытаясь укрыть ослепленные светом глаза. В правой зажата початая бутылка водки. Рядом валяются несколько пивных банок, раздраенная буханка черного хлеба, ошметки колбасы в пошедшей жирными пятнами газете. Тут же торчит воткнутый в скамейную доску перочинный ножик.

— Оружие! — азартно взвизгивает Шульман, указывая на нож.

Абарджиль вздыхает и выходит из машины. Его квадратная тень падает на человека, и тот выпрямляется, радуясь неожиданному прикрытию. «Пьян, — определяет Абарджиль, — хотя и не смертельно. Бывает и хуже.»

— Оп-па-на… — приветствует их человек, салютуя бутылкой. — Да это ж менты, слава-те, Господи! А я уже испугался… думал — инопланетяне на неопознанном газующем объекте. А это менты… Но вы меня тогда не похищайте, ладно? — он хитро грозит полусогнутым пальцем. — потому что похищают инопланетяне, а вы — менты, сатрапы…

— Я тебе, сука, покажу «сатрапы»… — шипит подошедший Шульман. — Абарджиль, давай, я ему вмажу. Ноги чешутся.

— О! А у людей обычно чешутся руки… — печально говорит пьяный. — Может быть, вы все-таки инопланетяне?

Последнее длинное слово дается ему с заметным трудом. Видно, как он взвешивает данное обстоятельство, и в итоге решает все же остановиться на более экономной версии, связанной с ментами, просто потому, что слово «мент» не в пример короче слова «инопланетянин».

— Человеку свойственно выбирать легкие пути, — констатирует он, качая головой. — Не правда ли, господа менты? За это надо бы выпить. Вам не предлагаю… при исполнении, ясен пень…

Он подносит бутылку ко рту и делает большой глоток.

Выругавшись, Шульман шагает вперед и резко взмахивает рукой; бутылка взлетает вверх, крутясь и разбрызгивая сверкающие в луче прожектора капли; затем она немного медлит на границе света и тьмы и исчезает, оставив после себя лишь мокрые пятна на синих полицейских гимнастерках да отдаленный звон разбившегося стекла.

— Я тебе покажу «пень»! — рычит Шульман, хватая человека за ворот. — А ну, предъяви документы!

Но тот не слушает, в изумлении глядя на свою осиротевшую руку.

— Все-таки инопланетяне… — задумчиво произносит он, игнорируя жесткую шульмановскую хватку. — Похитители… вон, бутылку уже похитили. Понятное дело: с самого дорогого начинают, гады.

Опытный Абарджиль отстраняет напарника и садится рядом с потенциальным нарушителем. В отличие от Шульмана, он не знает, кто такие сатрапы и, может быть, поэтому ведет себя намного добрее. Многознание полицейского умножает печаль человеческую.

— А ты молодец, парень, — говорит Абарджиль, на всякий случай все же конфискуя перочинный ножик. — Вычислил нас с первого взгляда. Мы ведь и вправду инопланетяне. И если нам придется взять тебя с собой, то кому-то сильно не поздоровится. Догадываешься, кому? Нет? Даю подсказку: кому-то пьяному и глупому. Теперь понял?.. Ну вот, я же говорил, что ты молодец. Только я тебя брать не хочу. Знаешь, почему? В нашей летающей тарелке тесно, а ты воняешь перегаром, грязен и склонен к неожиданным фортелям. Так что договоримся так: покажи мне свои документы и на этом закончим. Годится? Или у тебя документов нету?

— Как это нету? — обижается человек. — Есть! Водительские права, к примеру… вот! Как же без прав? Без прав мне нельзя… мне еще домой ехать…

Абарджиль морщится, как от зубной боли. Взяв пластиковую карточку, он поворачивает ее к свету.

— Так… Йошиягу Бен-Амоц…

— Для друзей и инопланетян — просто Шайя, — человек отвешивает церемонный поклон.

— Вот что, Шайя, — говорит Абарджиль, вставая. — Мы сейчас садимся в свою тарелку и продолжаем облет вокруг планеты. Как ты, наверное, знаешь, Земля круглая, так что минут через десять мы окажемся в этой же точке. И если к тому моменту ты будешь еще здесь, то придется тебя все-таки похитить. Усек? В общем, я надеюсь на твою сообразительность…