Е. Бирман - Рассказы

Он подошел к шлагбауму, загораживающему вход и въезд в рабочее пространство, и теперь увидел свою машину в дальнем правом углу ангара. Она уже парила на подъемнике. Переднее колесо валялось на полу, заголив блестящий диск. Насильно раскрытая пасть двигательного отсека, удерживаемая тонкой распоркой, щерилась в сторону высокого потолка. Вспыхнула на солнце правая передняя фара, высказывая Юдо Глуму опасение, что вот-вот вынут что-то из пасти — и вовсе не щуп для проверки уровня масла. Юдо Глум двинулся назад в зал ожидания. Когда он поднимался по ступеням, навстречу ему поднялась серая кошка с желтыми глазами и очень узкой мордочкой. Она терлась о деревянную скамейку в крохотном дворике и непрерывно мяукала. Юдо Глум гордился своим знанием кошачьих повадок и на сей раз сразу определил, что это не крик голода, хотя бы и умеренного, а выражение кошачьего беспокойства. Он почему-то был уверен, что это беспричинное беспокойство.

— Чего ты воешь? — спросил он кошку и добавил: — У меня в детстве тоже была узкая морда, а теперь — видишь какая?

Кошку сразу убедил уверенный тон, каким Юдо Глум сказал ей это, она перестала вопить и, подогнув передние лапы, улеглась поближе к стене ангара.

Юдо Глум оглядел улицу, стоя на крыльце. Напротив был открытый склад под пыльными навесами. И сама улица вся была похожа на этот склад и производила неприятное впечатление лоу-тековского хаоса с восточной терпимостью к неперпендикулярности и непараллельности, отогнутым жестяным углам, прогнутым стеллажам и кое-как положенным на них ящикам и упаковкам. Даже шумы на улице (выпускаемый сжатый воздух, визжащая пила, треск отъехавшего мотороллера) как будто не свидетельствовали о целенаправленной промышленной деятельности, а образовывали неряшливую какофонию звуков. Странно, но в этом акустическом бедламе Юдо Глум услышал крики птиц. Он огляделся — и странно: птицы галдели не на высоком эвкалипте с белесым стволом, а на запыленных электрических столбах.

Он вернулся в помещение. Через дверь, ведущую из коридора в рабочую часть гаража, он прошел к своему автомобилю.

— Это ваша машина? — спросил механик. — С вами уже согласовали детали ремонта?

— Какого ремонта? — спросил Юдо Глум настороженно.

— Черт! — ругнулся механик вместо ответа и стал нажимать кнопки сотового телефона.

К ним подошел распорядитель. Он сказал очень вежливо, наклонив голову и глядя Юдо Глуму в глаза:

— Нельзя находиться в рабочем пространстве по соображениям техники безопасности, это может быть очень опасно.

Юдо Глум вернулся в коридор. На двери была не замеченная им табличка, запрещающая входить в ангар. Зазвонил его сотовый телефон. Он подтвердил свое имя и пошел по направлению к высокому человеку с короткой стрижкой, который говорил по телефону, опираясь на стойку офиса. Подойдя, он тронул его за плечо, человек обернулся, и они, улыбнувшись друг другу, захлопнули сотовые телефоны.

— Нужно поменять тормозные колодки и полуось, — сказал механик (видимо, старший механик). Еще что-то нужно было заменить, Юдо Глум не понял, что именно. — Кроме того, левое заднее колесо проколото винтиком.

— О`кей, — согласился клиент Юдо Глум без удовольствия.

— Скажите, не пора мне избавиться от этой машины, раз она стала создавать проблемы?

— Это не проблемы, — ответил «старший механик». — Чтобы купить новую машину, вам придется добавить тысяч пятьдесят. Разве вы потратите на ремонты пятьдесят тысяч в ближайшие несколько лет? Вряд ли.

— Спасибо, — сказал Юдо Глум и с сомнением качнул головой, когда «старший механик» отвернулся.

Так считать — неправильно, подумал он, но не стал развивать мысль, а вернулся в зал ожидания, соорудил еще стаканчик кофе и, усевшись, снова попытался читать. Он осилил несколько страниц, когда вошел все тот же высокий «старший механик» с короткой стрижкой. На сей раз у него было сообщение для девушки с круглым белым лицом речной гальки.

— Нужно сменить аккумулятор.

— Сколько? — экономя слова, спросила девушка.

— Тысячу сто, — «старший механик» тоже был лаконичен.

Юдо Глуму понравилась эта деловитая лаконичность. Девушка кивнула без энтузиазма, скорее с покорностью, и эта покорность была именно покорностью именно речной гальки.

— Не так давно я сменил аккумулятор за шестьсот. Что-то дороговато, — сказал ей Юдо Глум, подумав, когда «старший механик» вышел.

— Ну, теперь уже поздно, — сказала девушка, — я ведь уже согласилась.