Рязанов Михайлович - Наказание свободой

На «Камушке» мне подфартило отбыть всего четыре месяца с несколькими днями, вместо полугода согласно постановлению с расплывчатой формулировкой: «за общение с преступными элементами». На самом же деле опер руками бригадира избавился от нежеланного несговорчивого свидетеля, якобы не состоявшейся попытки побега, которую предотвратил стрелок ВОХРа — рядовой Время (фамилия подлинная), а вовсе не самоохранник, [221] Самоохранник — заключённый, отбывший какую-то часть срока наказания, показавший себя, надо полагать, с положительной стороны и переведённый (принятый) в военизированную охрану лагерей. О самоохранниках среди зеков ходило много всяких слухов, которым я не особенно доверял. Но факт, заключённые стерегли с оружием в руках заключённых же. Говорили, что к такой мере лагерное начальство вынуждено было прибегнуть из-за нехватки кадров ВОХР. как утверждали блатные, из зеков-чурок, то есть сеяли национальную рознь. И сам Толик Барковский подсуетился — подделал мою подпись в ведомости и получил по ней новые ботинки, которые, естественно, продал «печникам» — любовникам надо платить.

Когда в марте меня вернули со штрафняка в «родной» и, как мне доказали фактом, «хороший» лагерь, я не досчитался многих знакомых: кто-то погиб от блатарей во время «шумка», кто-то получил довесок или был этапирован в другой лагерь. Куда-то исчез мой обидчик-«педагог» и по совместительству бригадир Толик Барковский, которому я мечтал набить морду и вытребовать полученные за меня рабочие ботинки. Но мечта моя осталась неосуществлённой. Зека-украинца, который якобы пытался выпрыгнуть из колонны до облаков, а после, пролетая на том облаке над Хохляндией, спрыгнуть с них, чтобы точно приземлиться возле своей «ридной хаты», его долго таскали на допрос, но не пришили побегушку. Однако он отсидел сколько-то суток в ШТЗО за то, что нарушил правила поведения в строю. Я его уже не застал — освободили «ввиду отбытия срока наказания». Но в первый же день я увидел на привычном месте широкоплечую фигуру Восьмерилы — он по-прежнему посылал свои сигналы в пробуждающийся степной океан.

Я заметил одну странную деталь. Над зоной колыхалась и гремела стократ усиленная мелодия из кинофильма «Весёлые ребята», и я невольно дёргался в такт «шагай вперёд, комсомольское племя», а Восьмирила размахивал руками, подчиняясь какому-то другому ритму. И меня это удивило. Выходит, в его существе звучала иная музыка. А может, гудел набат.

Отмахав своё, Восьмерила спустился с крыши, прошёл мимо меня, не узнав, и направился к запретке. У меня сердце сжалось, когда он перелез через проволочное заграждение. Но выстрела на сей раз не последовало. Тем же путём, но с «бычком» в пальцах, он проследовал назад.

Несколько лет спустя после освобождения, отслужив ещё один срок — в армии, я вернулся в молодой сибирский город, в строительстве которого участвовал будучи зеком, откуда и освободился. Поступил на завод слесарем, а вечерами учился в школе рабочей молодёжи. Продолжил печататься в прессе.

Мой друг, молодой поэт по фамилии Новокрещенных (фамилия подлинная), недавно сменивший форменку на пиджак, как-то в застолье упомянул о службе на Тихом океане.

— А флажковую азбуку, Кеша, знаешь? — спросил я.

— Элементарно, — ответил друг.

Тогда я вылез из-за стола и по памяти воспроизвёл несколько сигналов Восьмерилы, наверное, не очень уверенно. И не ручаюсь, что точно.

— Не всё понятно. Какой-то компот. Но эта фигура… — И он повторил некоторые мои движения, — читается однозначно: SOS. [222] SOS — тревога.

Отстойником называли в этом лагере не только проволочный загон перед вахтой, но и небольшой засыпной дом — не барак — с единственным зарешёченным окошечком и торчащей из верхней правой шипки жестяной трубой буржуйки, заменявшей непредусмотренную капитальную печь. Располагался отстойник в углу зоны, на отшибе, но недалеко от МСЧ. [223] МСЧ — медико-санитарная часть. Многие зеки, зная предназначение этого хитрого домика, старались его не замечать. И даже не читать знаменитый лозунг, пришпандоренный к фронтону. Поначалу над ним потешались, а после до всех нас, зеков, дошёл зловещий истинный смысл текста: «Только честным трудом ты добьёшься свободы!». Помнится, так было написано.