Василий Рязанов: Жизнь и война генерала Василия Рязанова. Книга 2

В книге 1 описаны детство, юность Рязанова, его довоенная жизнь. Начало войны, отступления, окружения под Киевом, Харьковом. Командование Рязановым дивизией, МАГ, 2-й истребительной авиаармией, формирование и первые бои 1- го шак на Калининском, Северо-Западном, Воронежском, Степном, 2 Украинском фронтах. Курская битва, освобождение левобережной Украины, форсирование Днепра.

Мой старший брат Георгий высказал справедливое замечание, что в книге не хватает живого отца. Когда умер отец, мне было два года и десять месяцев. Я его не помню, и мне сложно описывать его, как человека. Могу только домысливать, пользуясь воспоминаниями тех, кто его знал. Сейчас не осталось тех, кто его знал, кроме редких исключений. Но при жизни он оставлял о себе яркие впечатления. Он был энергичным, активным. Как любой активно действующий человек, он менялся. До ареста, например, он был суровым, стремился вверх. Таким он остался. Но после тюрьмы, наверное, смягчился, стал более терпимым. В войну надо было руководить вчерашними мальчишками, вникая в их заботы и проблемы, надо было налаживать отношения с сотрудниками и коллегами из других родов войск. Все это он делал, и делал душевно, вкладывая в отношения и с летчиками, и с командирами обаяние, юмор. Такой стиль общения, видимо, был для него естественным. Хотя существуют определенные противоречия между сухим языком военных приказов и простыми человеческими чувствами. Авиация включает в себя и романтику, и рутину. Но боевые события волновали его. Он пишет описание воздушного боя 30 октября 1942 года взволнованно и эмоционально. В фильме «В бой идут одни старики» он незримо присутствует. Его решения – о воздушных боях за плацдарм, разведке, и других событиях есть в фильме. Он, по словам К.А. Белодеда, подолгу беседовал с Луганским, воспоминания которого использованы при написании сценария фильма, и который стал одним из прототипов маэстро. Таким образом, он влиял на маэстро. Я как-то невольно пытался сопоставить его образ с такими разными писателями и поэтами, как Булгаков, Высоцкий, Лимонов. Почему, даже не знаю. Что-то общее возможно, есть. А, может, и нет.

В этой книге описаны события от боев за правобережную Украину до конца войны. Нумерация глав сквозная, продолжает нумерацию первой книги.

П лацдарм на правом берегу был расширен. Когда навели понтонный мост, по нему пошли на правый берег танки, пушки, автомашины. Перебазировались и полки корпуса. Летчики перелетели, но в корпусе были и радисты, и техники, и другие сотрудники. Мама рассказывала про их переправу: « Переправлялись всю ночь, сидя в открытом кузове полуторки, из которого легче выпрыгивать в случае попадания снаряда или мины, чем из закрытого фургона радиостанции.Непрерывный обстрел. Разрывы в воде вокруг моста, на самом мосту. Движение останавливается, убираются разбитые участки моста, заменяются новыми. Мы стоим под обстрелом, ждем. Ощущения неприятные. Нет окопов, щелей, куда мы привыкли прятаться, земли, к которой можно прижаться. Весь мост занят. Ни развернуться, ни обогнать кого-то невозможно. Лента техники ползет со скоростью улитки. Клонит ко сну, но была команда: не спать. Мы будим друг друга, если кто-то засыпает.Переправа окончилась под утро. На правой стороне стоял регулировщик и повторял: – Это место сильно простреливается. Не останавливайтесь, проезжайте дальше, на пятачок. Мы не успели далеко отъехать. Метрах в тридцати от реки ранило Климова, водителя. Осколок мины попал ему в пах. Некому было вести машину. Кто-то отодвинул ее в сторону от дороги. Механик перевязал Климова, а проезжавшая машина забрала его в санчасть. Мы несколько часов сидели в придорожной канаве, прячась от нескончаемого обстрела. Незнакомый солдат отогнал нашу машину и нас вместе с ней на пятачок. Плацдарм обстреливался вражеской артиллерией. Его непрерывно атаковали танки и авиация противника. Мы разыскали свою радиостанцию, получив выговор за опоздание. Приехали на место, где разворачивался НП и где готовился прорыв. Наши штурмовики уже работали » [5].

« Забавный случай произошел при переправе через Днепр с Люсей Смирновой. Телеграфный взвод подъехал, наверное, к тому же понтонному мосту в машине, где стояли их телеграфные аппараты. У переправы скопилась огромная очередь.