Харуки Мураками - Норвежский лес

Естественно, я ей все объяснила. Что у молодых девушек такое сплошь и рядом, и почти у всех с годами проходит. К тому же, один раз получилось, поэтому нечего переживать. Вон у меня, когда вышла замуж, по-первости вообще ничего не получалось.

«Дело не в этом, — говорит Наоко. — Я ни о чем не беспокоюсь. Я просто больше никого не хочу в себя впускать. Не хочу, чтобы рушили мой мир».

Я допил пиво, Рэйко докурила вторую сигарету. Кот потянулся у нее на коленях, поменял позу и опять уснул. Рэйко, немного помедлив, прикурила третью.

— Потом Наоко заплакала, — сказала Рэйко. — Я села на ее кровать и гладила по голове, говорила: «Все хорошо, все будет хорошо. Такой молодой красивой девушке, как ты, мужские объятия просто необходимы, ты станешь счастливой». Ночь жаркая, Наоко вся вымокла от пота и слез. Я принесла полотенце, вытерла ей лицо и тело. Мокрыми даже трусы были, я ей говорю: ну-ка, снимай, и сама их сняла… Слушай, тебе не странно? Мы ведь вместе в баню ходили, она мне — как сестренка.

— Понимаю, — сказал я.

— Наоко попросила ее обнять. Я ей говорю: «Такая жара, и не собираюсь даже», — но потом сказала, что в последний раз и обняла. Обернула ее в полотенце, чтобы пот не прилипал. Когда она успокоилась, опять вытерла пот, надела на нее ночной халат и уложила спать. Она сразу же крепко уснула. Или сделала вид — но в любом случае, у нее было очень милое лицо. Как у сроду не знавшей боли тринадцатилетней девушки-подростка. Увидев его, я тоже уснула. Успокоилась.

А когда проснулась в шесть утра, ее уже не было. Валялся брошенный халатик, пропала одежда, кроссовки и фонарик, что обычно в изголовье лежал. «Не к добру», — первое, что пронеслось у меня в голове. Разве не так? Раз ушла с фонариком — значит, было еще темно. На всякий случай, посмотрела на стол, а там — записка. «Отдайте всю одежду Рэйко». Тут я сразу всех подняла, разбила на группы и отправила на поиски. Мы прочесали всю территорию вокруг клиники, окрестные рощи. Пока нашли, прошло пять часов. Она… она привезла с собой все, вплоть до веревки.

Рэйко вздохнула и погладила по голове кота.

— Может, чаю? — спросил я.

— Спасибо.

Я вскипятил воду, заварил чай и вернулся на веранду. Дело было к вечеру, солнечный свет ослаб, а тени деревьев вытянулись к нашим ногам. Попивая чай, я разглядывал на удивление беспорядочно заросший сад, словно кто-то как попало разбросал первое пришедшее на ум: керрию [58] Kerria japonica DC — небольшой кустарник, цветущий желтыми цветами. , дикую азалию, нандину [59] Nandina domestika Thunb. — китайский «небесный бамбук». …

— Затем приехала скорая, Наоко увезли, меня принялись расспрашивать полицейские. Хотя всех-то расспросов — так, ничего особенного. Подобие завещания оставлено, факт самоубийства — очевиден, к тому же они наверняка так и думают, что в самоубийстве душевнобольного ничего удивительного нет. Поэтому только расспросили для протокола и все. Когда полиция оставила меня в покое, я сразу же дала телеграмму. Тебе.

— Печальные получились похороны, — сказал я. — Тихие такие, людей мало. Ее родственников интересовало одно — откуда я знаю о смерти Наоко. Наверняка боялись, чтобы окружающие не узнали о самоубийстве. Вообще-то не стоило мне ехать на похороны. Там во мне все будто перевернулось. И я сразу же уехал куда глаза глядят.

— А не прогуляться ли нам? — сказала Рэйко. — Пойдем купим что-нибудь к ужину? Я уже проголодалась.

— Хорошо. Кстати, что будем готовить?

— Сукияки [60] Блюдо из тонких ломтиков мяса, обжаренных в растительном масле вместе с луком-пореем, тофу, грибами, китайской капустой, репчатым луком и другими добавками. , — ответила она. — Я столько лет не ела ничего, вроде набэ [61] Набэ — низкая кастрюля, в которой, как правило, готовят рыбу, морепродукты, овощи, зелень. . А сукияки даже видела во сне. Кастрюля — а в ней мясо и лук, конняку [62] Конняку — популярное японское кушанье: серо-бурая паста или желе из морского растения аморфофаллюс (Amorphophallus conjac, К. Koch). и обжаренный тофу, хризантема, и все это кипит, ки…

— Все это хорошо, только у меня нет самой кастрюли под сукияки.

— Не суетись. Доверь это мне. Пойду попрошу у хозяина. Она тут же направилась к хозяйскому дому и принесла знатную кастрюлю, а к ней — газовую печку и длинный шланг.

— Ну, как? Солидно?

— Вообще, — восхищенно сказал я.

Мы сходили в соседний торговый ряд, купили говядину и репчатый лук, овощи и тофу, затем в винной лавке — сравнительно приличное белое вино. Я достал было свой кошелек, но в итоге все оплатила она.