Олег Лукошин - Первое грехопадение

— Спасибо, — ответил Александр и вышел.

Не было у Петьки ни папки, ни мамки. Ни сестры, ни брата не было, а была лишь тётка, да и та какая-то чиканутая.

Марширует она, бывало, по квартире в солдатской шинели и поёт:

— А ну-ка песню нам пропой, весёлый ветер, весёлый ветер, весёлый ветер!..

И Петьке подмигивает. А тот сидит на табуретке, телевизор смотрит и ёжится от испуга. Как бы не придушила во сне, думает.

Тётка подскочит к нему, схватит за бока и тащит танцевать.

— А я иду к тебе навстречу, — голосит она, — а я несу тебе цветы…

Обнимутся они, танцуют, тётка улыбается и в лицо горячо дышит.

— Слова любви вы говорили мне, — брызжет она слюной, — искренне, пламенно…

Повела она его как-то раз в цирк. Захудалый был цирк, бродячий, шапито назывался. Ну да для города, в котором тётка с Петькой жили, это о-го-го какое мероприятие! Отдушина просто-таки в серых буднях.

Пришли, сели. Билеты в первом ряду им достались, классман. Парад Алле пошёл. Бродят циркачи по кругу, все пьянющие — в уматинушку! Еле ноги волочат.

Началось представление — никто толком выступить не может. Жонглёр кегли уронил, воздушные гимнасты — женщину. Дрессировщиков и выпускать не стали — ну их в жопу, ещё не углядят за тиграми. Один клоун в кондиции — весёлый, забавный.

— Клоун Клёпа! — объявили его.

Вышел Клёпа — прикольный такой, прогрессивный. В солдатских ботинках, кильте и с папиросой «Беломорканал». Дети аж уписались от восторга. И Петька с тёткой тоже — видано ли, живой клоун в двух метрах от них.

— Я московский озорной гуляка, — поёт Клёпа. — По всему Тверскому околотку в переулках каждая собака знает мою лёгкую походку.

Все хлопают ему, смеются — пролетарии, хули, думают, это шутки начались.

— Ну чё, ребзя! — заорал Клёпа. — Сыграем в игру, а?

— Сыгра-а-а-ем!!! — завизжали дети.

— Давайте-ка так договоримся, шмакодявки! — пыхтит Клёпа папиросой. — Я говорю предложение, а вы хором повторяете: «И я тоже!» Годится такой расклад?

— Годи-и-и-ится!!! — беснуются дети.

— Короче так, — начал свою игру Клёпа. — Сегодня утром я еле очухался с большого бодуна.

— И я тоже!!! — вопят дети.

— Просто тёлку вчера снял, у-у-у, горячая штукенция попалась, всю ночь на ней кувыркался, семь раз кончил.

— И я тоже!!! — орут дети.

— Встал, поссал — писька еле шевелится — закинулся пивом, на свежий воздух вышел.

— И я тоже!!! — надрываются детские глотки.

— Иду по городу, вижу чувачок стоит — раскрашенный, в женском платье, а видно, что мужик — ну, я думаю, дай-ка срублю с него бабок и подрулил к нему.

— И я тоже!!! — от звука детских голосов, кажется, вот-вот порвётся брезентовая крыша.

— «Ты чё за фраер такой?» — говорю ему, а чувачок отвечает: «Да я педик местный».

— И я тоже!!! — орёт во всю глотку Петька и вдруг странное ощущение охватывает его. Не слышит он других голосов, ничего не слышит, кроме себя самого. Один кричит он эту гнусную фразу.

И тут как заржут все! Петька оглядывается, сжимается, лицо руками закрывает — не я это, мол, спутали вы меня с кем-то — но зрители, гады, спуска не дают. Смотрят на него и смеются, изверги. Тётка — громче всех.

— Ну ты лоханулся, Петя! — слышится её переливчатый, словно ручей, смех. — Никто, кроме тебя не крикнул. Блин, какой смешной клоун!

А громче всех Клёпа смеялся.

— Педик! — тыкал он в Петьку пальцем. — Местный педик!

— Пе-дик! Пе-дик! Пе-дик! — показывали на него пальцами зрители.

— Ну ладно, ребзя, ладно, — типа сжалился Клёпа над Петькой. — Один раз — не пидарас. У меня тоже свой раз был, гы.

— Гы! — заржали зрители. — Гыгыгы.

— А что это за интересная фрау рядом с тобой? — спрашивает вдруг Клёпа и прямиком направляется к Петькиной тётке. — А ну-ка я её ангажирую для следующего номера.

Подлетел к ней, реверанс сделал.

— Не осуждай меня, Прасковья, — запел, — что я пришёл к тебе такой…

А тётка, не будь дурой, в ответ ему:

— Дурманом сладким веяло, когда цвели сады, когда однажды вечером в любви признался ты…

Так и пели целый час. Зрителям представление дико понравилось.

А Петька сидел и думал: «Ненавижу клоунов!»

Эх, лиха беда начало! Запала тётка на этого гастролёра, к себе домой привела.

— Обрадую тебя, Петенька! — говорит ему на утро. — Дядя Клёпа с нами жить остаётся. Здорово, да?! Теперь у тебя будет свой домашний клоун.

С Петькой чуть инфаркт не случился. Вот сенсация была бы в медицинских кругах — инфаркт у подростка. Но молодой организм пережил потрясение.