Тимур Зульфикаров - Изумруды, рубины, алмазы мудрости в необъятном песке бытия

Бежит от смерти живой человек к вину живучему, бегучему… и сам становится льется вином веселым…

Те, кто любили меня — те ушли…

Но остались те, кому нужна любовь моя… Тогда я остаюсь…

Теперь я живу для других.

Как усопшие жили для меня…

Только Смерть выдает великим человекам Ордена Бессмертия…

О, человеки!.. И в страхе своем вы возлюбите убийц отцов ваших…

Так творятся неправедные империи и рушатся в одно мгновенье, убивая и убийц, и иуд…

Великие в кровопролитии Вожди уносят с собой в могилу города, страны, народы и целые цивилизации…

И нас, своих современников — противников и сторонников — уносят они в могилы…

И потому на похоронах великих Вождей несметно рыдают Народы, чуя и свою близкую могилу…

На дне зрачков кочующих овец — всегда к ночи пляшут пенные волки…

А в очах умирающих божьих человеков — плещут крылья ангелов…

Так много людей помогает человеку празднично и блаженно прожить жизнь…

Но кто поможет ему так же празднично и блаженно встретить смерть?.. Которая всегда недалеко…

Все Пророки, все Учителя Человечества учат человека, как жить…

Но хоть бы один Пророк учил человека, как умирать, как уходить с земли…

Хоть бы одного Пророка смерти послал Господь на землю…

Но не посылает…

Боюсь сказать: может быть, Сам Господь — Пророк сей… Сокрывающий великую Тайну…

Мудрецы говорят, что у любви и у смерти — одна судорога, один почерк… один Иероглиф… и многие говорили и говорят о сладости любви… но никто не сказал о сладости смерти…

Две великих сладости дал Господь человеку: это Сладость святой смерти и Сладость священного соитья…

Ничто мы так не опозорили! не унизили! не замутили! не опоганили, как святое соитье человеков!

Тысячами святых врат и покровов стыда окружил Господь эту Святую Тайну — а мы порушили все Врата и сорвали все Покровы…

Велика сладость соития, но Сладость смерти выше, ибо ее нельзя повторить даже дважды, как соитье несметное…

И все говорят о Сладости соитья бездонного, медового…

Но кто расскажет о Сладости смерти?..

И только бессмертные могут рассказать о Сладости смерти, ибо они преступили через нее…

И потому люди стремятся к бессмертным мудрецам, поэтам, Пророкам…

Но все Они в прошлом… в прошлом… в далеком…

Но есть бессмертные и средь нас… но мы не знаем…

Ходжа Насреддин, улыбнувшись, перед смертью обратился к Богу:

— О, Господь!.. И Ты оставляешь на земле мух,

крыс, комаров… А меня забираешь с земных путей…

Шейх Джунейд Багдади, ты сказал:

— В моем халате-чапане нет никого, кроме Аллаха!..

— Воистину шейх, древлеусопший брат мой!..

Но ты всякий вечер и всякую бессонную ночь беседуешь со мной — вместе с чапаном твоим…

С кем беседую я — с тобой?.. с чапаном?.. или с Аллахом?..

А в моей одинокой кибитке-коконе нет никого, кроме меня…

Да и я скоро покину навек кибитку эту…

И кибитка-кокон станет саманным саваномкафаном…

…И дервиш Ходжа Зульфикар вышел из кибитки и пошел к реке Варзоб-Дарье сестре пенновласой, седовласой возлюбленной своей…

И обнял приречный камень и умер…

…Я знаю этот камень у реки.

Он похож на молодую струящуюся жену в перламутровой парандже…

Дервиш сказал напоследок:

— Гляди, чтобы в одиноком исходе твоем тебе не пришлось обнимать лишь женовидный камень у реки…

И в моем чапане не было и нет никого… кроме Аллаха…

Ходжа Насреддин в старости стал худым, костлявым и, улыбнувшись, сказал:

— Смерть, беззубая старица, не справится со мной, не разгрызет

меня и отойдет от меня, как от крепкого, грецкого, мясистого,

каменного варзобского ореха…

Тут нужна младая дева с жемчужными, снежными, пенными зубами!..

Пусть придет! Пусть разгрызет!..

Я алчу тебя, младая смерть моя!..

Иди, грызи, круши, кроши меня!..

Возлюбленная алчная, как в младости, моя…

Иди!.. Последняя любовь!.. И первая смерть моя…

…И смерть задумалась … и замедлила свой шаг…

…Дервиш, как должен умирать Мудрец?..

…Он умер неслышно, как дряхлый, деревянный, трухлявый,

кишлачный, кишащий мост, обвалившийся ночью в горный, глиняный, глинянонеистовый, разлившийся поток…

Кто увидел, услышал уносящийся, блаженный рухлый этот мост?..