Джоди Пиколт - Жестокие игры

Джиллиан была рада, что и Мэг, и Уитни, и Челси разделяли ее верования, но девочки не увлекались культом настолько, насколько увлекалась им Джилли. Для них культ — всего лишь веселье. Для Джиллиан — единственное спасение. И было одно заклинание, о котором она никогда не рассказывала подружкам, заклинание, которое она повторяла каждый божий день в надежде, что однажды оно таки сбудется.

Сейчас, пока отец считал, что она делает уроки, она стояла на коленях на полу со свечой — красной, для храбрости. Из кармана она достала потрепанную фотографию матери. Джилли попыталась представить себе тот день, когда мама последний раз прикасалась к ней, пока видение не стало настолько реальным, что девочке показалось: она чувствует на плече прикосновение ее нежных пальцев.

— Я взываю к Богине Матери и Богу Отцу, — прошептала Джиллиан, втирая пачулевое масло в свечу от середины к концу. — Взываю к силам Земли, Воздуха, Огня и Воды. Взываю к Солнцу, Луне и Звездам — верните мою маму.

Она положила фотографию матери под подсвечник и поставила сверху свечу. Джиллиан представила мамин смех — веселый и заливистый, который всегда напоминал ей море. Потом она посыпала вокруг свечи травы: полынь — для бессмертия, корица — для любви. По комнате разлился аромат, и в голубых языках пламени она увидела себя ребенком.

— Мама, — прошептала Джиллиан, — вернись.

В это мгновение, как и всегда, пламя свечи замерцало.

Дарла Хаднат ворвалась в закусочную подобно урагану.

— Эдди, где ты его прячешь? — крикнула она, расстегивая пальто.

Дарла работала официанткой на подхвате: Эдди обращалась к ней за помощью, когда видела, что сама справиться не может. Однако сейчас Эдди не помнила, чтобы звала Дарлу.

— Зачем ты пришла?

— Ты же сама просила меня на прошлой неделе, забыла? — удивилась Дарла и поправила свою форму, которая плотно обтягивала ее грудь. — Говорила, что тебе нужно будет уйти. Но сначала я хочу узнать все о парне, которого ты наняла.

— Господи боже, на улицах что, плакаты развесили?

— Эдди, перестань! В таком городишке, как наш… даже заусеница у соседа не останется незамеченной. Высокий красивый блондин, явившийся из ниоткуда… Неужели ты думаешь, что это не вызывает любопытства?

Эдди принялась протирать сиденья в кабинке.

— И что болтают люди?

Дарла пожала плечами.

— Я слышала версии, что это твой бывший муж, брат Амоса Дункана и представитель «Паблишерс-клиарингхауз-прайз», приехавший вручать выигрыш в лотерею.

Эдди громко засмеялась.

— Если он и брат Амоса Дункана, то об этом мне ничего не известно. Мой бывший муж… Что ж, это интересная версия, поскольку замужем я никогда не была. И могу заверить тебя, что я не стала богаче ни на один миллион долларов. Дарла, это просто парень, которому не повезло.

— Значит, ты не с ним идешь сегодня на свидание?

Эдди вздохнула.

— Я сегодня не иду на свидание. Точка.

— А вот для меня это новость.

Эдди вздрогнула, когда в дверь стремительно вошел Уэс Куртманш. Он уже снял форму и надел модный пиджак и галстук.

— Я четко слышал, что ты обещала пойти в среду на свидание со мной. Дарла, сегодня среда?

— По-моему, да, Уэс.

— Тогда идем. — Уэс поморщился. — Эдди, может, сходишь переоденешься?

Эдди не сдвинулась с места.

— Ты, наверное, шутишь. Неужели ты мог подумать, что я пойду на свидание с человеком, который бросил моего отца за решетку?

— Эдди, это моя работа. А это… — Он наклонился ближе и понизил голос до шепота. — Удовольствие.

Эдди перешла к следующему столику.

— Я занята.

— Дарла пришла тебе помочь. И, насколько я слышал, ты наняла нового посудомойщика.

— Именно поэтому я и должна остаться. Чтобы приглядывать за ним.

Уэс накрыл лежащую на столе руку Эдди ладонью, заставив ее остановиться.

— Дарла, ты присмотришь за новеньким, верно?

Дарла опустила ресницы.

— Я… могла бы кое-чему его научить.

— В этом я не сомневаюсь, — пробормотала себе под нос Эдди.

— Тогда идем. Ты же не хочешь, чтобы я подумал, будто ты не желаешь идти на свидание со мной? Не хочешь?

Эдди посмотрела ему в глаза.

— Уэс, — сказала она, — я не желаю идти на свидание с тобой. Он засмеялся.

— Господи боже, Эдди, ты меня еще больше заводишь, когда злишься.

Эдди закрыла глаза. Было нечестно в такой день послать к ней еще и Уэса. Даже у Иова терпение не безгранично. Но Эдди знала и другое: если она откажется, Уэс останется здесь на весь вечер и будет действовать ей на нервы. Чтобы избавиться от него, проще пойти на свидание, а потом, как только подадут закуски, сказаться больной.