Эрика Леонард Джеймс - Пятьдесят оттенков свободы (любительский перевод)

- Мне нравится, когда ты играешь с моими волосами, – мягко произнесла я, немного запинаясь, словно обращалась к ребенку. Он продолжал смотреть на меня, его глаза еще шире распахнулись от страха.

- Правда?

- Да, – это была правда. Я дотянулась и взяла его за руку. – Думаю, ты любил свою родную мать, Кристиан.

Его глаза стали еще шире, даже больше, чем когда- либо, и он не произнес ни единого слова в ответ.

Неужели я зашла слишком далеко?

Глава 4. (91)

Фифти, пожалуйста, cкажи что-нибудь, – умоляла я его взглядом, но он по-прежнему решительно молчал, глядя на меня своими бездонными изумрудными глазами, в то время как тишина увеличивала расстояние между нами. О чем ты думаешь, мой муж? Он выглядел так потеряно. Он посмотрел вниз, на мою ладонь в его руке, и нахмурился.

- Скажи что-нибудь, - прошептала я, потому что больше не могла молчать.

Он покачал головой и глубоко вздохнул.

- Пойдем, - ответил он и отпустил мою руку. Выражение его лица не изменилось. Неужели я перегнула палку? Я понятия не имела. Мое сердце сжалось, и теперь я совершенно не понимала, нужно ли что-то еще сказать или просто пойти. Я выбрала последнее и послушно последовала за ним из ресторана.

На красивой узкой улочке он вновь взял меня за руку.

- Куда бы ты хотела пойти? – спросил он.

Он заговорил! И он не был зол на меня – слава небесам! Я вздохнула с облегчением. В ответ на его вопрос я пожала плечами.

- Я просто рада тому, что ты все еще разговариваешь со мной.

- Ты знаешь, я не люблю говорить обо всем этом дерьме. Это прошло, закончилось, – ответил он тихо. Нет, Кристиан, это не… Эта мысль опечалила меня, и мне впервые стало вдруг любопытно, закончится ли это вообще когда-нибудь, но тут же осознала, что, вероятно, нет. Он всегда будет Fifty Shades… мой Fifty Shades. Но хотела ли я изменить его? Нет, не хотела – поскольку желала, чтобы он чувствовал себя любимым. Я взглянула на него - он был таким красивым, даже зачаровывающим, и он был моим. И это не было просто очарование его прекрасным точеным лицом, его телом, которое буквально завораживало меня – дело было в том, что скрывалось за всем этим совершенством, что привлекало меня, притягивало во всех смыслах… его красивая, хрупкая, ранимая душа. Он посмотрел на меня тем самым взглядом - немного забавным, немного осторожным и полностью сексуальным. Затем он подхватил меня под руку, и мы начали пробираться через туристов туда, где один из близнецов припарковал просторный Ауди. Я скользнула рукой в задний карман шорт Кристиана, благодарная за то, что он не злился на мое высказанное предположение… Но какой четырехлетний малыш не любит свою маму, какой бы плохой она ни была? Я тяжело вздохнула и прижалась к нему поближе. Я знала, что за нами следовала команда безопасности, и мне стало любопытно, ели ли они?

Кристиан остановился возле маленького ювелирного бутика, поглядывая то на витрину, то на меня. Он наклонился ко мне, взял мою свободную руку и пробежался пальцами по тускнеющей красной линии от наручников, осматривая ее.

- Она не болит, - быстро пробормотала я.

Он развернулся и освободил мою руку из его кармана. Взяв ее в свою ладонь, он бережно перевернул ее и стал рассматривать мое запястье. Красный след был скрыт под платиновыми часами Omega, которые он подарил мне на завтрак первым утром в Лондоне. Гравировка все еще приводила меня в обморочное состояние.

Анастейша,

Ты - мое Большее

Кристиан

Несмотря на все, на всю его фифтинутость, мой муж мог быть таким романтичным. Я взглянула вниз на еле заметные следы на моих запястьях… с другой стороны, иногда он мог быть диким. Освободив мою левую руку, он приподнял пальцами мой подбородок и внимательно посмотрел на меня, его глаза были широко распахнуты и излучали волнение.

- Они не болят, - повторила я. Он притянул руку к губам и, как бы прося прощения, оставил легкий поцелуй на внутренней стороне запястья.

- Идем, - сказал он и повел меня в бутик.

***

- Вот, - Кристиан держал в руках расстегнутый платиновый браслет Бобигранной работы, который только что купил. Это были изящные, очень аккуратно обработанные абстрактные цветы с небольшими бриллиантами в их сердцевинах. Он закрепил его вокруг моего запястья. Браслет был широким, подобно манжете, и полностью скрывал красный след. И стоил он, кажется, примерно сорок пять тысяч евро, хотя я не могла уследить за беседой на французском языке между Кристианом и продавцом-консультантом. Я никогда не носила что-то настолько дорогое.