Эрика Леонард Джеймс - Пятьдесят оттенков свободы (любительский перевод)

Лифт двигался мучительно медленно, останавливаясь на каждом этаже. Давай же… давай! – мысленно заставляла я его двигаться быстрее, хмуро поглядывая на входящих и выходящих людей, мешавших мне поскорее добраться до моего папы.

Наконец, двери открылись на третьем этаже, и я направилась к другой стойке, за которой сидела медсестра в синей форме.

- Могу ли я вам помочь? – спросила она официально с близоруким взглядом.

- Мой отец – Рэй Стилл. Его только что доставили. Он, кажется, в операционной номер четыре, – даже произнеся эти слова, я не готова была понять, что они были правдой.

- Позвольте мне проверить, мисс Стилл.

Я кивнула, не утруждая себя её исправлением, в то время как она пристально вглядывалась в монитор.

- Да. Его доставили пару часов назад. Если вы желаете подождать, я дам им знать, что вы здесь. Зал ожидания сразу за дверью, – она указала на белую дверь, услужливо обозначенную как «Зал ожидания» жирным синим шрифтом.

- Он в порядке? – спросила я, стараясь, чтобы мой голос прозвучал как можно ровнее.

- Вам придется подождать пока один из присутствующих врачей не выйдет к вам, мэм.

- Спасибо, – пробормотала я, но внутри я кричала: Я ХОЧУ ЗНАТЬ ПРЯМО СЕЙЧАС!

Я открыла дверь и увидела перед собой функциональный, строгий зал ожидания, где уже находились Билли и Хосе. Твою мать.

- Ана! – ахнул Билли. На его шею был одет бандаж, его рука – в гипсе, и сильный ушиб был заметен на одной стороне его лица. Он сидел в инвалидном кресле, и на секунду мне пришлось вспомнить, что он всегда был в нем, что это не было из-за аварии. Я кинулась вперед и обняла его.

- Ох, Билли, – зарыдала я.

- Ана, милая, – его голос охрип. Подняв здоровую руку, он погладил меня по спине.

- Мне очень жаль, – пробормотал он, его голос дрожал.

О, нет…

- Эй, пап… – предостерегающе произнес Хосе, встав за моей спиной. Когда я повернулась, он притянул меня к себе и обнял.

- Хосе, – пробормотала я. И я потеряла контроль – слезы полились из моих глаз из-за всего этого напряжения, страха и страданий за последние три часа.

- Эй, Ана. Не плачь, – успокаивал меня Хосе, нежно поглаживая мои волосы. Я обняла его за шею и тихо плакала.

Мы стояли так целую вечность, и я была благодарна, что мой лучший друг был здесь. Мы оторвались, лишь когда Стюарт присоединился к нам в зале ожидания. Билли протянул мне салфетку из удобно расположенной на окне коробки, и я вытерла слезы.

- Это мистер Стюарт. Охранник, – пробормотала я, когда Стюарт посмотрел на нас.

Стюарт вежливо кивнул Хосеу и Билли. Хосе хмуро посмотрел на него в ответ, но кивнул, в то время как Билли непонимающе уставился на него. Стюарт отошел и сел в кресло в дальнем углу.

- Садись, Ана, – сказал Хосе, подталкивая меня к одному из покрытых винилом кресел.

- Что случилось? – спросила я. – Вы знаете, как он? Что они там делают?

Хосе поднял руку, чтобы остановить поток вопросов и сел рядом.

- У нас нет никаких новостей. Рэй, папа и я были на рыбалке в . В нас врезался какой-то тупой гребанный пьяница…

Билли попытался прервать его, бормоча извинения.

- Не надо, папа! – заворчал Хосе. – На мне и следов-то нет, – продолжил он, – всего пара ушибленных ребер и удар головы. Папа… Что ж, папа сломал запястье. Но автомобиль врезался со стороны пассажира. А Рэй…

О нет… Нет!.. Паника вновь окутала меня. Нет, нет, нет! Все мое тело задрожало и замерло от подкравшегося холода.

- Он в операционной. Мы были доставлены в местный госпиталь Астории, но они вскоре переплавили самолетом Рэй сюда. Мы не знаем, что они делают. Мы ждем новостей.

Меня начало трясти.

- Эй, Ана, ты замерзла?

Я кивнула. На мне была одета моя белая безрукавная рубашка и черный летний пиджак, и они не грели совсем. Хосе осторожно снял свою кожаную куртку и обернул её вокруг моих плеч.

- Хотите, я принесу вам чай, мэм? – оказавшись рядом со мной, спросил Стюарт.

Я благодарно кивнула ему, и он исчез из комнаты.

- Почему вы рыбачили в Астории? – спросила я.

Хосе пожал полечами.

- Там очень хорошо. Ты знаешь… у нас была мальчишеская тусовка. Хоть какое-то общение с моим стариком, прежде чем придет время академии после моего выпуска, – посмотрел на меня Хосе, и его темные глаза были широко распахнуты и полны сожаления и страха.

- О, Хосе. Ты тоже мог сильно пострадать. И Билли могло быть… хуже, – я прогнала прочь эту мысль. Моя температура продолжала падать, и я снова задрожала. Хосе взял меня за руку.