— Ой. Входите.
Очень высокий, очень рослый, очень красивый викинг.
— Здравствуйте, — робко произнес уже знакомый чарующий баритон. — Мы договаривались.
— Да, да, знаю. Простите, я думала, это не вы. — Александра волшебно преобразилась: из колдуньи сделалась феей. Хотя судьбу, вставшую на пороге, узнают и колдуньи, и феи, и ведьмы, и даже некоторые простые женщины. — Заходите.
Молодой человек вошел, скромно улыбаясь, но было видно, что он хорошо знает себе цену. Во всех смыслах: мужском, человеческом, эротическом, эзотерическом.
— Вот, приехал учиться. Возьмете?
Она кивнула.
— Раздевайтесь, проходите.
Они встретились взглядами и оба вздрогнули от короткого электрического разряда.
Александра — у нее вдруг сильно закружилась голова, — про себя беспомощно усмехнулась: все за нас решено, не убежишь. Говорили же руны: все наладится.
А тернии с треволнениями пусть пока поживут в Америке.
Пропуская гостя вперед, Саня отвернула голову в сторону, на мгновенье застыла и словно бы отключилась, а через пару секунд еле слышно щелкнула пальцами.
— Ты чего, обалдел, на фиг оно мне нужно! — гневно бросил Цыпленок.
Андрей беспомощно вздохнул, беспомощно обмяк в красном кожаном кресле и так же беспомощно принялся размешивать сахар в кофе. Беспомощность для него вообще стала, что называется, знамением времени. Вот ведь вляпался.
Этого не должно было произойти. С ним? Не могло и все. Нонсенс.
В голове нежданно выскочила мысль, грандиозная по своей нелепости: «Приворожила она меня, что ли?». Чтобы он — и такое подумал? Не иначе, сделала свое черное дело болтовня подружек жены, к которой Андрей вообще-то никогда не прислушивался… И на тебе, записалось на подкорку — а то с чего бы? Привороты — это из их разговорчиков за жизнь и дурацких телесериалов.
Бред, мракобесие. Андрей мотнул головой. Ничего не поделаешь, придется признать (не признавать очевидное — глупость): случилось то, чего он не ждал и не планировал и что постепенно начинало сотрясать фундамент всей его суперблагополучной жизни. Он на старости лет влюбился.
В девятнадцатилетнего Цыпленка.
И почему из всего невероятного на свете с ним произошло именно это? Уж лучше в один прекрасный день проснуться и обнаружить, что ты — китайский император.
Трагедии, заметим, ничто не предвещало. Так, необычное случайное знакомство в ночном клубе. Царев скучал, дожидаясь, пока отвеселятся его гости — заграничные партнеры, настолько важные, что потребовалось оказать им почет и выгулять лично. Партнеры стремительно нализались водкой и хаотично разбрелись по клубу, влекомые магнетически прекрасными юными русскими красавицами. Иностранцы млели, щурились как коты и решительно не замечали, что с первых минут распределены и для каждого приготовлен индивидуальный крючок.
«Хорошо работают, стервы, — мысленно одобрил Андрей. — Интересно, кто их дрессировал? Мне бы этого человечка в контору заместителем».
Он слегка улыбнулся забавной идее и внезапно уткнулся взглядом в странноватое существо, одиноко восседавшее на насесте барного табурета. Нахохленная девчонка, подросток — надо было видеть это чучело! Чего она только с собой не сотворила! Черные волосы с малиновыми концами, скрученные в хвост и хитро пришпиленные японскими заколками, растопыривались над макушкой панковским веером, треугольное личико было раскрашено с готской макабричностью, драные джинсики, естественно, держались исключительно на выступающей лобковой кости, разрисованная майчонка с глубоким вырезом плотно облепляла несуществующую грудь, в пупке и брови блестели сережки… Что тут делает эта сопля? Промышляет цыплячьим тельцем? Господи, спаси и сохрани.
Царев отвел взгляд и вновь стал наблюдать за своими гостями; послеживал за идиотами, чтобы не вляпались в историю. Потихоньку потягивал виски. Но глаза его сами собой то и дело возвращались к птенцу у стойки. Интересный экземплярчик. Нюх на людей у Андрея был отменный, а тут ощущалась редкая, колючая, пронзительная индивидуальность. Что-то из-под отталкивающей оболочки влекло, взывало, манило. Вскоре стало понятно, что у девочки исключительно красивый профиль, а когда она, почуяв, что ее рассматривают, обернулась и обвела настороженным взором зал, Андрей вздрогнул: необыкновенные глаза, завораживающие! Огромные, льдисто-голубые, в пол-лица, странно светящиеся, очень широко посаженные. Как сказала бы его жена, «глаза на ушах».
Читать дальше