Жозе Гомес Феррейра - Чудесные приключения Жоана-Смельчака

И терпеливо, как родного брата, Жоан Смельчак потащил своего двойника за собой по поляне, надеясь отыскать заросли, в которых можно было расположиться на ночлег и уснуть. Наконец они нашли подходящее место. Там, под старыми ветвистыми деревьями, Жоан Смельчак и устроил постель для себя и для товарища, после чего приказал ему:

— Живее ложись и спи!

Жоан Трус повиновался. Однако, не прошло и двух минут, как он испуганно вскочил и вцепился в руку Жоана с приглушенным воплем:

— Ой, мы пропали! Напрасно Жоан Смельчак притворялся спящим и даже похрапывал: «Хр… хр… хр…» Жоан Трус, объятый страхом, тормошил его, ни на миг не оставляя в покое, все время указывая на кроны деревьев:

— Послушай!.. Посмотри–ка туда!.. Сон был нарушен, и раздосадованный Жоан Смельчак попытался успокоить Жоана Труса.

— Это поют птицы. Ради бога, не говори мне, пожалуйста, что ты и птиц боишься. Ну же! Замолчи и спи! И он опять улегся в свою травяную постель, не обращая больше внимания на взвизгивания трусишки.

Да где там! Не прошло и полминуты, как Жоан Трус снова растолкал его и прошептал Жоану Смельчаку на ухо:

— Это не птицы… Это… люди…

— Ты дашь мне сегодня выспаться или нет? — в ярости накинулся на него Жоан Смельчак. — Завтра утром у нас будет достаточно времени для беседы. Если ты сейчас же не угомонишься, я убегу и брошу тебя здесь одного.

— Это люди! Это люди! Я тебе говорю!.. — упрямо твердил Жоан Трус. Тогда, чтобы рассеять его опасения, Жоан Смельчак поднялся и, запустив в растрепанные волосы обе руки, осмотрел все ближайшие деревья. И ему показалось, что кое–где сквозь листву проглядывают неясные человеческие фигуры.

— Ты прав, это люди, — согласился он с явным удивлением. — Это люди, но они поют как птицы. Конечно, все это очень странно, но утром мы во всем разберемся. А теперь будем вести себя достойно и погрузимся в сон, чтобы не докучать нашим соседям.

— Спать?! Попробуй–ка усни! Неужели ты считаешь, что это естественно, если люди живут на деревьях и поют, как птицы?

— Мне все теперь кажется естественным… Я видел вещи куда более удивительные. Например, попугая, говорящего по–человечески.

— Конечно, конечно, и такое бывает… Но не лучше ли совсем не спать… — снова завел свое Жоан Трус, все тесней прижимаясь к товарищу. — Они могут нас убить.

— Не пугайся, — успокоил его Жоан Смельчак, положив голову на травянистую кочку. — Ведь они же не рычат, стало быть, их не следует опасаться. Слышишь, поют… Должно быть, они поэты. Воспевают звезды и луну. Славят жизнь и любовь. Ну, ладно, спи. Обними меня покрепче, Жоан Трусишка, и не бойся ни природы, ни людей, которые подражают птицам.

Но эти доводы не убедили Жоана Труса; он по–прежнему щелкал от страха зубами.

— Ах! Закрыть бы глаза, тогда не видел бы луны! —захныкал он вдруг.

— Ты не можешь закрыть глаза? Почему?

— Я не могу закрыть глаза, не могу унять дрожь, не могу сделать так, чтобы волосы не торчали у меня дыбом, — безутешно простонал бедняга.

— Ну, тогда пригладь свои кудри утюгом, — пошутил Первый Жоан. И, тщетно пытаясь одолеть сон, невнятно пробормотал: —Почему ты боишься луны?

— Потому что она похожа на череп… — признался Жоан Трус.

Но до Жоана Смельчака ответ уже не дошел. Он крепко заснул, уповая на милость природы и вселенной, которая раскрылась над ним, сияя всеми своими созвездиями, а добрый ночник Луна, оберегая Жоановы сны, всю ночь мерцал в его лесной спальне.

Наутро Жоан Смельчак проснулся от веселого птичьего гомона. Жоан Трус храпел вовсю, отсыпаясь за тревожную ночь, — он только на рассвете сомкнул глаза, умиротворенный светом зари и жестяным шорохом насекомых.

— Пора, пожалуй, навестить наших верхних соседей, — зевая и потягиваясь, сказал Жоан Смельчак.

С обезьяньим проворством он вскарабкался на вершину ближайшего дерева и обнаружил там огромное и очень удобное гнездо, а в гнезде человека. «Скорее он похож на гориллу, чем на птицу», подумал Жоан. Полуголый, зеленоглазый, нос, словно птичий клюв, в волосах цветы, ласковая улыбка, медовый голосок — таков был обитатель уютного гнезда.

— Добрый день, — приветствовал его Жоан Смельчак, которому, как всегда, море было по колено.

— Фью… фью… фью… фью… — весьма учтиво прощебетал владелец гнезда, освобождая для гостя мягкое местечко.

— Спасибо. Фью… фью… фью…фью…фью… — ответил Жоан Смельчак, в меру своих способностей подражая человеку–птице.

— Фью… фью… фью… фью… фью… — вторил ему обитатель гнезда.