Мишель Фейбер - Побудь в моей шкуре

– Ничего, они сделают так, что никто ничего не заметит, – стоически бормотала Иссерли.

Второй водсель оказался намного легче, и Иссерли чуть не надорвалась, пытаясь перевалить его туловище через изгородь так, чтобы не задеть за проволоку.

– Не будь дурой, – сказал Эссуис. – Ты потом об этом пожалеешь.

Но сам он тоже из кожи вон лез, чтобы не сплоховать перед женщиной.

Только когда оба водселя были благополучно уложены на заднее сиденье «лендровера», Иссерли и Эссуис посмотрели друг на друга и расхохотались. Поймать этих животных оказалось гораздо трудней, чем могло показаться. Липкая каша из коровьего навоза, перемешанного с кровью и землей, стекала по их рукам и одежде. Даже лица были заляпаны грязью, словно у солдат, нанесших камуфляж.

– Трех поймали, – сказал Эссуис, открывая Иссерли дверцу с долей некоторого пиетета, чего раньше никогда не бывало.

Они еще раз объехали ферму по периметру, так ничего и не обнаружив ни на одной из дорог. Все выглядело совсем не так, как в предыдущий раз, потому что где-то над аблахским пляжем уже поднялось из моря солнце – просто им его из-за скал не было видно. Тьма рассеивалась с каждой минутой, обнажая небо, которое обещало быть ясным и солнечным, словно зовущим автомобилистов отправиться в путь как можно раньше. Овцы и коровы, остававшиеся всю ночь невидимыми, начинали материализовываться, причем многих было уже видно даже с расстояния в четверть мили.

Возможно, что с такого расстояния последнего водселя нетрудно перепутать с одной из них.

Возвращаясь назад на ферму по дороге, Эссуис посмотрел вдаль и увидел на глади фьорда рыбачью лодку, которая явно направлялась к берегу. Его пальцы еще крепче сжали руль, и Иссерли догадалась, что ему привиделось сейчас именно то, что не так давно вообразила она сама: голое двуногое создание, стоящее на берегу и отчаянно машущее рукой.

– Может быть, все-таки стоит наведаться к морю? – язвительно заметил Эссуис, пытаясь выдать свое согласие за уступку. Конечно же, его деланное смирение было не лишено лукавства: если бы они ничего не нашли на берегу, он всегда мог сделать вид, что это Иссерли вынудила его потерять столько драгоценного времени.

– Нет, – сказала Иссерли. – У меня какое-то предчувствие. Давай еще разок объедем ферму по периметру.

– Выбор твой, – раздраженно проворчал он. Если в газетах появятся заголовки «РЫБАКИ НАХОДЯТ МОНСТРА», вся вина ляжет на Иссерли.

В молчании они пересекли Кроличий Холм. Покрышки автомобиля, несколько раз проехавшиеся в обе стороны по бетонной дорожке, размазали кровавые следы, заляпали их грязью, но все равно потом их нужно будет постараться замыть.

Если только это «потом» когда-нибудь наступит.

На участке общественной дороги, между двумя поворотами к ферме, Иссерли наклонилась вперед: хотя по спине у нее струился пот, шерсть на загривке стала дыбом от инстинктивного предчувствия.

– Вон он! – воскликнула она, как только «лендровер» перевалил через гребень холма и покатился вниз, к точке, где сходились дороги.

Вообще-то не требовалось особой наблюдательности, чтобы заметить добычу. Перекресток был открыт всем ветрам, а в центре стоял водсель. Его мясистое тело казалось в лучах рассвета золотисто-синим пятном, безвкусной достопримечательностью, сооруженной специально для туристов. Услышав приближающуюся сзади машину, водсель неуклюже обернулся и поднял руку в воздух, показывая в сторону Тайна.

Иссерли вжалась в спинку сиденья, дрожа от предвкушения, но неожиданно для нее Эссуис проехал мимо, не остановившись. Машина промчалась в направлении деревни Портмахомак, даже не притормозив.

– В чем дело? – взвизгнула Иссерли.

Эссуис дернулся от нее в сторону так, словно она вознамерилась расцарапать ему лицо или вырвать из рук руль.

– Я увидел в стороне Тайна чьи-то фары! – прорычал он в ответ.

Иссерли посмотрела в ту сторону, но они уже миновали перекресток, и дорогу на Тайн скрыли высокие деревья.

– Я никаких фар не видела! – возмутилась она.

– А я видел.

– И далеко ли?

– Рядом! Совсем рядом! – крикнул Эссуис, стуча кулаком по баранке, из-за чего машина опасно дернулась в сторону.

– Ну и что, куда ты теперь-то гонишь? – прошипела Иссерли. – Давай вернемся и посмотрим!

Эссуис замедлил ход возле фермы семьи Петтли и развернулся на сто восемьдесят градусов, будто вычертил восьмерку. Иссерли могла только взирать на все это в бешенстве со своего места, с трудом веря глазам.